В походы Эрик Олавссон Медведь отправлялся в начале лета и ходил по всему северному побережью до зимы, когда льды начинали мешать кораблям. В то лето он впервые вышел в море на четырех драккарах — самый большой, «Змей», вел он сам, второй, «Медведь», принадлежал с недавних пор Торвальду, на третьем, «Кабане», шли близнецы, а последним, четвертым, правил его вассал, дальний родич его жены.
Конечно, мы все ждали возвращения кораблей и в тот день, когда с мыса рыбаки увидели полосатые паруса, народ с раннего утра толпился у причалов. Здесь были жены и дети тех, кто ушел с Эриком Олавссоном и его сыновьями, некоторые рабы и викинги, из-за старости или увечий остававшиеся на берегу. Пришли даже простые жители нашего града.
Наконец передний драккар, «Змей», гордо вздымая оскаленную морду на носу, остановился с глухим стуком на отмели. «Медведь» и «Кабан» обошли его справа и слева, а четвертый драккар зашел сбоку. Но не успели они остановиться, как берег огласился приветственными криками — жены и дети узнавали своих, окликали их. Некоторые уже заходили в воду, и навстречу им в волны прямо с бортов прыгали викинги. Первым с высокого бока «Змея» соскочил сам Эрик Олавссон по прозвищу Медведь.
Я был на берегу, радовался вместе со всеми и жадно, как многие мальчишки, следил взглядом за сходившими на берег воинами. Некоторые из них были, как и я, детьми рабынь, которым улыбнулась судьба. Невольно выделяя их из толпы, я горячо завидовал им — викинги повелители морей, перед их именем трепещут жители всего побережья и даже на дальних берегах теплых морей о них вспоминают только шепотом, опасливо косясь по сторонам. Стать одним из них, вступить в боевую дружину, входить с мечом в поселки и города, забирая то, что приглянулось, не спрашивая ничьего разрешения, быть самому себе господином и подчиняться только вожаку! Это была моя заветная мечта. Моя мать была из иного племени, из числа береговых вендов. Она помнила свой родной язык и обучила меня, непрестанно повторяя, чтобы я помнил, кто я и откуда. Но, взрослея, я все меньше чувствовал себя вендом. Мой отец был викингом, и я хотел походить на него!
На берег перекинули доски-сходни, и викинги начали сносить с драккара добычу. Бочки, мешки, какие-то узлы… Отдельно спихивали прямо в воду захваченных рабов — нескольких крепких еще мужчин и двух женщин. На них тоже взвалили мешки и погнали на берег.
На суше из рук воинов добычу подхватывали встречающие. Добытое сообща и еще не поделенное надо было отнести в град, но личные вещи несли наособицу. Поход был удачен, и на берегу звенели радостные голоса.