Годом раньше, отправляясь на Кавказ, Пушкин берет с собой томик Данте. Кстати, термин «суровый» применен к Данте и в черновом варианте цитированного нами стихотворения «Кто знает край»:
Где Данте мрачный и сур<овый>
Свой Ад создавал. (III, 743)
Скорее всего, выразительное определение к имени итальянского поэта «суровый Дант» Пушкин заимствовал у Константина Батюшкова: «Петрарка, немедленно шествуя за суровым Дантом, завершил образование великолепного наречия тосканского…»[716].
На интересе Пушкина к Данте, безусловно, сказалось отношение к творчеству итальянского поэта Джорджа Байрона. Одним из первых понявший поистине всемирное значение дантовского наследия, английский романтик написал – терцинами – поэму в четырнадцати песнях «Пророчество Данте» (1819), которую сам считал лучшим своим произведением и которая «насквозь пронизана идеями и пафосом национально-государственного возрождения Италии, великим предтечей и «пророком» которого Данте и выступает»[717].
Эти раздумья о Байроне и Данте отразились, в частности, во вступительных строках пушкинской элегии «Андрей Шенье»:
Меж тем, как изумленный мир
На урну Байрона взирает,
И хору европейских лир
Близ Данте тень его внимает… (II, 397)
Тема «Пушкин и Данте» достаточно подробно освещена в специальной литературе[718].
Можно смело утверждать, что именно со времен Пушкина Данте вошел в мир русской культуры. Иосиф Бродский как-то заметил, что если бы Пушкин не попробовал переводить Данте, а Гоголь не жил бы на улице Систина в Риме, «мы все еще пережевывали бы традиции русской народной сказки». Эту мысль по-существу повторяет литературовед и филолог проф. А.А. Илюшин, один из лучших современных переводчиков Данте в нашей стране: «О нем (о Данте – А.Б.) по-настоящему узнали лишь в пушкинскую эпоху и почти сразу поняли, что это величайший поэт мира. Началась дантовская традиция в русской литературе, поддержанная Пушкиным и Гоголем: и в “Евгении Онегине” и в “Мертвых душах” есть глубокие следы воздействия “Божественной комедии”. С этой же традицией связаны такие замечательные поэты ХIХ века, как Катенин, Рылеев, Кюхельбекер, Плещеев, Апполон Григорьев»[719].
В библиотеке Пушкина было пять изданий Данте; одно из них – парижское издание 1823 года Антонио Буттуры – содержало итальянский текст. (Opere poetiche di Dante Alighieri con le note di diversi per diligenza e studio di Antоnio Buttura). Сохранился только второй том этого издания, в нем Пушкин разрезал первые 24 страницы – начало «Чистилища». Остальные книги были французскими переводами. Первая по времени – комментированный стихотворный перевод Б.Гранье, выпущенный в Париже в 1596–1597 годах, это настоящая библиографическая редкость и самая старая книга в библиотеке Пушкина. Из трех вышедших томов Гранжье у Пушкина было два – с «Адом» и с «Раем». Итальянский текст содержался и в приложении к прозаическому переводу А.Ф. Арто де Монтора, вышедшему в Париже (второе издание, «Ад» – 1828 год, «Чистилище» и «Рай» – 1830). Там тоже были комментарии и толкования, с цитатами из латинских авторов