Когда подали анжуйский пирог, который Анна присыпала сахарной пудрой с целью скрыть растёкшуюся глазурь, Оливия, сославшись на головную боль, покинула столовую. Пока она шла к выходу, за её спиной нарастал, точно шорох приближающейся морской волны, осуждающий шёпот, и ей стоило серьёзных усилий не ускорить шаг и выйти из комнаты с достоинством.
Оливия позвонила в «Розу и корону» ещё раз, и после долгого ожидания вновь услышала недовольный голосок Айви: «Мистер Адамсон ещё не возвращался». Задумчиво постукивая трубкой по ладони, не в силах заставить себя вернуться в свою сумрачную комнату и зная, что определенно не сомкнёт глаз до рассвета, она решилась на рискованный шаг.
К этому времени июньские сумерки загустели и укрыли все окрестности поместья серо-лиловой кисеёй, так что Оливия не опасалась, что кто-то сумеет её заметить. Она быстро, чтобы не передумать, вышла через холл на крыльцо и торопливо спустилась в сад. Когда Оливия обходила клумбу с цветущими розами, то в нос ей ударил резкий запах хереса и влажной земли, и она чуть помедлила, недоумённо водя головой и принюхиваясь.
Однако терять время не годилось, и она снова пошла быстрым шагом, почти побежала, но, когда в щёку врезался крупный жук, тихонько вскрикнула от неожиданности и умерила шаги.
Над часовней на фоне ночного неба выступала зубчатая стена леса. Здание, укрытое до самого верха разросшимся за долгие годы одеялом из плюща, выглядело тёмным, угрожающим, и Оливия только сейчас сообразила, что осмотреть его внутри у неё не получится – она не захватила с собой ни фонарика, ни свечи.
Тем не менее отступать было поздно. Она поднялась по высоким ступеням и толкнула дверь – та распахнулась легко, без скрипа. Застоявшаяся, затхлая прохлада нежно окутала её, когда она вошла под своды часовни, и под ногами захрустели мелкие камешки.
Когда к этим звукам прибавились чьи-то вкрадчивые шаги, Оливия резко обернулась. На фоне дверного проёма стояла, широко расставив ноги, тёмная фигура. В тот же миг захлопнулась дверь, и в глаза ей ударил узкий луч ручного фонарика.
– Так-так, мисс Адамсон, и что же вам здесь понадобилось?
От неожиданности она растерялась, тело до странности одеревенело.
– Мистер Финч, вы не могли бы… – попросила она, прикрывая глаза ладонью. – Я так ничего не вижу.
Он повёл фонариком в сторону, и жёлтый луч зазмеился по стене, покрытой трещинами.
– Зачем вы пришли сюда? Вам совершенно нечего здесь делать, – тон Финча был весьма нелюбезен.
Он хмуро, без намёка на улыбку, смотрел Оливии прямо в глаза, ожидая ответа, и загораживал собою выход.