Внезапно Оливия разозлилась. Финч и до этого дня вёл себя большей частью надменно, а его манера ухмыляться и отпускать едкие замечания по каждому поводу была ей неприятна.
– С какой это стати вы меня допрашиваете, мистер Финч? И что привело сюда вас? Вы шли за мной следом? Крадучись, как я понимаю, иначе я бы услышала ваши шаги раньше.
Финч приглушённо рассмеялся, и луч фонарика заплясал, хаотично перемещаясь по стенам.
– Нет, мисс Адамсон, я заметил вас, только когда вы поднялись по ступеням. Я шёл сюда кружным путём, через старые конюшни. А привело меня в часовню – вы не поверите! – любопытство. Леди Элспет была моим близким другом, что бы ни говорили злые языки, и меня ошеломила мысль, что она скоропостижно умерла здесь, в заброшенной часовне, совсем одна, от загадочного сердечного припадка. Вот я и решил взглянуть на это место. Признайтесь, всё было так, как предположил инспектор? Вы назначили встречу, а когда ей стало дурно, испугались и сбежали?
– Я уже говорила это, мистер Финч, и готова повторить вновь: я не писала эти записки и не назначала встреч ни леди Элспет, ни Бернадетте. Записки с таким же успехом мог написать кто угодно – например, вы.
– Ну и зачем бы мне это понадобилось? – ухмыльнулся Оскар Финч. – К чему, по-вашему, мне было плести интриги? Или вы намекаете, что я заманил леди Элспет сюда и сказал ей что-то такое, что вызвало сердечный припадок, привёдший к смерти?
– А вообще бывает, чтобы человек умер от потрясения? – Оливия вдруг ухватилась за это предположение. – Может такое произойти – в жизни, я имею в виду, а не в бульварных листках о всяких ужасах, которые по субботам продают мальчишки-газетчики?
– Ну-у-у, у кролика или мыши, например, может разорваться сердце от испуга, – неуверенно протянул Финч. – Такое бывает, и в этом нет ничего удивительного. Дело в том, что нервная система у грызунов устроена несколько иначе, чем у животных других видов, в частности…
– Но леди Элспет не кролик и не мышь, – перебила его Оливия. – Может быть, у неё были проблемы со здоровьем? День и правда был неимоверно знойным. Я знала одного человека, который пострадал от апоплексического удара после того, как в жаркий день прошагал десять миль без единой передышки. И я сама видела, как леди Элспет ощутила недомогание. Ей стало дурно ещё у загона со свиньями, где вы так отчаянно сражались за главный приз, – позволила она себе небольшую колкость.
– Почему же вы не настояли на том, чтобы пригласить к леди Элспет доктора? – с вызовом спросил Финч, не простивший намёка на свой бесславный проигрыш матушке Ландрас.