Сомневаться не приходится: Иннокентий III был в оппозиции. Он пытался добиться от Собора одобрения политики умеренности и милосердия, принципа легитимности прав Раймунда VII, неповинного в отцовском преступлении. Но у нас есть не только краткие сообщения двух упомянутых историков. Автор «Песни о крестовом походе» детально воспроизвел сцены, происходившие в Латеране. Эта картина написана яркими красками и чрезвычайно выразительно: идет борьба двух партий, Папа упорно старается оправдать Тулузцев, ораторы от большинства на него наседают, и наконец Иннокентий уступает численно превосходящему противнику и отступается от Раймунда VI, чтобы спасти его сына. Поэт (возможно, близкий к графам Тулузским), видимо, присутствовал на заседаниях или слышал рассказы их участника. Будучи страстно предан делу альбигойцев, он, несомненно, преувеличил в пользу своих друзей чувства и слова Иннокентия III, и вряд ли тот проявил такое сильное упорство, какое ему здесь приписано. В столь торжественной ситуации, когда в Латеране собралась вся Европа, Папа не мог безоговорочно солидаризироваться с пособниками ереси. Но рассказ из «Песни», несмотря на все преувеличения, оставляет впечатление живого действия, описанного человеком, видевшим его. Пусть это и драматизированная история, но не роман.
Прибыв в Рим, граф Фуа и юный Раймунд бросаются к ногам Папы. «Тот посмотрел на ребенка... печаль и жалость столь тронули его сердце, что он вздохнул и заплакал». Он пытается объяснить своему окружению, что граф Раймунд не виновен ни в каком преступлении, которое могло бы лишить его прав на его землю. Нет никаких доказательств, чтобы тот исповедовал еретические убеждения. Напротив, он считает графа католиком «в поступках и в словах».
Вскоре на дворцовом крыльце перед ним появляются сторонники обеих партий, миряне и церковники. Слово берет граф Фуа. «Вся курия смотрит на него и слушает; у него свежий цвет кожи; он хорош собой; он приближается к Папе и говорит ему: “Государь Папа, вы, кому все подсудны, вы, кто занимает Престол св. Петра и правит на его месте, у кого все грешники должны находить помощь и покров, кто должен поддерживать мир и справедливость, выслушайте мои слова и верните мне то, что принадлежит мне по праву”». И оратор утверждает, что никогда не любил еретиков и не покровительствовал им; что граф Тулузский и он приехали, чтобы добиться законного суда; что он удивлен, как могли ограбить его сына, дитя, невиновное ни в каком обмане и ни в каких дурных действиях. Он клеймит Симона де Монфора, «человека, который заковывает в цепи, вешает, истребляет жителей Тулузы и Монтобана». Он напоминает Папе, что по его просьбе сам передал кардиналу Петру Беневентскому свой замок Фуа и свои мощные укрепления. «Если мне не вернут его таким, каким отдал его я, — заключает он, — то договорам больше нельзя верить».