Ириночку долго не отниму от груди (боюсь каждую минуту остаться без молока). Сама я физически стала немножко крепче, очевидно, сиденье дома и тупое равнодушие ко всему действуют в этом смысле хорошо.
Ириночка растет, стала только бледнее, может быть, оттого что сейчас кашляет и чихает. Особенно горько мне отказывать ей; отказывать не столько из-за средств, сколько из-за «нет»: целые два дня металась по городу – хотела купить ей теплые чулочки и башмачки, так и не нашла. Придется как-нибудь «творить» самим. Также творю ей и кровать, которая обойдется в 40–50 рублей, а купить готовую – 200–300 р. Горюю очень, что не из чего ей сшить белье. С твоего согласия хочу употребить твои егерские штаны, чтоб сшить ей теплые панталончики.
Девчонка она славная и занятная, только до сего времени без зубов. Немилосердно таскает меня за волосы, стаскивает пенсне и скачет, скачет с упоением. Сидеть может, но упорно не желает. Разговаривает не много, но иногда отчетливо выговаривает «па-па», но не «ма-ма». Ты можешь быть удовлетворенным, слово «папа» чаще встречается в нашем доме, чем «мама». Ждем тебя, чтобы окончательно решить дальнейшую нашу судьбу.
27/IX. 1917 г.
Если бы ты, Ежик, знал, какое удовольствие испытываешь, когда она треплет лицо своими маленькими ручками или ротиком пробует твои щеки. Вне нее нет у меня радости. Вот и теперь, по окончании работы в Морозовской больнице, когда я больше времени провожу с ней, чувствую, что я отдыхаю, стала значительно поспокойнее и понемногу приобретаю снова интерес к работе и книжкам.
А вообще-то, Ежик, трудно сейчас заниматься, масса энергии уходит на добывание хлеба в широком смысле слова. Пока еще сыты, думаю, что и дальше можно что-то будет достать, если только будут деньги. Записалась еще в кооперативную лавочку при курсах, там сегодня взяла 2 фунта горчичного масла.
Неужели еще возможна будет зимняя кампания. Боже, какой ужас! Получила письмо от Васи, он переведен в Одессу. Когда же ты…
2/X. 1917 г.
Безразличие прошло, и жизнь опять стала несносна.
Ночь сегодня была прямо кошмарна: переезжала на новую квартиру, видела несколько раз Витюшку, то – мертвого, сильно разложившегося, то – сильно страдающего и просящего пить. Такова ночь, а днем допекают мелкие житейские неприятности: то узнаешь, что квартира сдана с больше чем наполовину израсходованным электричеством, и нам сейчас целый месяц приходится сидеть с керосином; то Христина Ивановна по рассеянности распаяла газовую колонку в ванне, и ремонт ее обойдется в 50 рублей. Всё это мелочи, но когда карман пуст и всячески изворачиваешься, чтоб свести концы с концами, тогда всё это приобретает важное значение.