Вскоре я узнала еще одну причину языковой одаренности Тины. Когда я читала сложные для меня официальные документы, которые понимала с превеликим трудом, она моментально угадывала, о чем идет речь. Бывало, она подсказывала мне, что эту часть надо читать не так, а произносить так. И ее произношение почти всегда было правильным. Ей легко и быстро давалось то, на что я тратила долгие часы. Повторяя за Тиной Ким, я училась правильному произношению, узнавала, когда какое слово лучше писать, когда обычно использовались те или иные выражения.
Работая в ночную смену в доме директора Хо, я одновременно была горда собой и чувствовала удовлетворение оттого, что так нужна, и одиночество, которое вряд ли бы кто понял. Но когда я выходила на улицу и оставалась одна, от мыслей, которые, словно моль, тихо разъедали меня изнутри, я чувствовала себя опустошенной, мне было очень тоскливо.
Тина Ким была не только хорошо воспитанной, но и очень догадливой женщиной. Она знала, что мне требуются утешение и поддержка. В какой-то момент она начала потихоньку знакомить меня со вкусом товаров из РХ. Американские шоколадки, печенье, конфеты и другие продукты, из которых я до сих пор видела лишь торты на картинках, незаметно стали обычным делом в нашем доме. Когда я приходила с работы, членов семьи, особенно племянников, американские продукты интересовали больше, чем содержимое конверта с зарплатой. Времена были тяжелые, нам было жалко выбрасывать даже обертки. Глядя на то, как те блестящие и новые перекатывались по полу то тут, то там, мы думали, что это богатство спешит к нам в дом.
Вкус американских продуктов вызывал у нас восторг, который невозможно забыть. Это было похоже на наркотик, который попробуешь один раз — и навсегда станешь его рабом. Племянникам особенно понравились шоколадки. Они ели их, полив сладким концентрированным сгущенным молоком из банки с названием «Тхади». Племянник Хёни не мог произносить это слово правильно, у него вместо «тхади» получалось «деди»[96]. Вскоре и мать, и олькхе вслед за ним стали называть то сгущенное молоко «деди». Хёни до этого ни разу не говорил «папа», но теперь говорил «деди» по-английски. Стоило мне услышать это слово, как меня начинало тошнить от сладостей и вкусностей, я начинала нервничать, мне хотелось сказать: «Хватит, прошу!» — но приходилось терпеть.
Сила американских продуктов была поразительной. Исхудавшие племянники с тонкими шеями и большими головами, с язвами в уголках губ, с белым стригущим лишаем быстро поправились. За короткое время их кожа приобрела здоровый блеск.