— Хайдаром, хан ханов. Мухаметхайдаром. А младшего — Мухаметгалием…
— Младший пока не нужен. Поедет старший. Пусть сегодня же предстанет передо мной. И скажи: пусть его люди начнут готовить все, что молодому мурзе понадобится в путешествии.
Однако Хайдару-мурзе ехать одному не захотелось, упросил повелителя послать с ним и младшего брата. В начале первого весеннего месяца года вола двое молодых мурз в сопровождении охранников и слуг тронулись в путь.
Юсуф намеревался отправить послание царю Ивану в письменном виде, но в ходе подготовки посольства от этого намерения отказался. Бумаге он не доверял, поскольку сам алиф[30] от палочки не отличал, к тому же и в его окружении умеющих читать и писать на языке «тюрки», можно сказать, не было. Кое-как разбирались в письме двое дворцовых служителей да несколько молодых мурз, учившихся в Бахчисарайском медресе, которому покровительствовали крымские ханы. Можно ли довериться, скажем, тому же Кутлубаю, сыну Исмагила? Кто знает, что он там поначиркает? Поди проверь!..
Великий мурза предпочел изустный способ передачи послания. Коленопреклоненному Хайдару-мурзе пришлось запомнить сказанное Юсуфом слово в слово, несколько раз повторив послание про себя, затем еще несколько раз — вслух. Он был избавлен от этого изнурительного труда лишь после того, как доказал, что послание «хана ханов» затвердил крепко-накрепко и может проговорить его безошибочно подобающим случаю голосом.
Посол должен был от имени великого мурзы Ногайской орды сказать московскому царю следующее:
«Послы не подлежат казни. Если даже слова мои покажутся тебе резкими, не казни их, ибо может случиться, что и твоим послам понадобится предстать перед моим лицом. Будь милосерден!
Едино солнце, под которым живем мы — и ты, и я. И аллах един и всемогущ, кара его может постигнуть как меня, так и тебя. Однако грехов на свою душу ты принял больше. Ты заманил в плен мою безвинную дочь и против ее воли отдал в жены Шагали-хану, да поразит его мое проклятье! И внука моего, единственного наследника казанского трона Утямыш-Гирей-хана, несмотря на его малолетство, держишь в плену. Одумайся, иначе всевышний не простит тебе этих тяжких грехов. Верни мою любимую дочь, равно и Утямыш-Гирей-хана, в страну ногайцев. Отправь их ко мне. Если не отвергнешь мою просьбу, я забуду нанесенную мне обиду, если же отвергнешь, станешь вечным моим врагом… И еще скажу: ты, силою оружия захватив Казань, последнего казанского хана также превратил в пленника. И это деяние твое греховно. Не надлежит приравнивать ханов к рабам, никогда этого не было. Снова говорю: одумайся, царь Иван! Одумайся и освободи Ядкар-хана. В нем течет кровь ногайских и астраханских повелителей. Вся жизнь его прошла в служении Ногайской державе. Верни его моему престолу, не гневи бога. Если исполнишь и эту просьбу, я не буду враждовать с тобой и всевышний простит твои прегрешения. А не исполнишь — на тебя вина ляжет.