Во дворе за составленными вместе двумя столами, на притащенных из дома разномастных стульях сидели мужики, бухая дворовая компания. Пришлось обойти их, чтобы не привязались с разговорами.
Я чистила картошку на кухне и смотрела телевизор, когда со двора послышались крики.
– Давай-давай!
– Загоняй на меня!
– Заходи слева, гони ее от гаражей!
Я выглянула на улицу и увидела, как во дворе между пятиэтажек мечется обезумевшая кабарга. С одной стороны ей не давали убежать гаражи, с другой – пьяные мужики. Они наступали на олениху, расставив руки.
– А-ар-ргх! Уходит, уходит!
– Камнем ее!
В кабаргу полетели камни. Она заметалась. Пыталась запрыгнуть на гараж, отталкиваясь от горы старых шин, но не получалось. Снова и снова кабарга ударялась головой о крышу, падала, вскакивала и карабкалась на покрышки. Силы у нее закончились, и она замерла, прислонилась к жестяной двери гаража, выкрашенного серебрянкой. Мужики подходили ближе.
Внезапно кабарга повернула голову и посмотрела в мою сторону – я наблюдала с балкона на втором этаже. Она дрожала. Она была в ужасе. В ту же секунду я закричала:
– Стойте, вы ее пугаете! Отойдите, уроды!!!
Но оглушенные спиртом и охотой мужики не услышали.
Кабарга подпрыгнула вверх, снова ударилась об острый жестяной край и беспомощно припала к земле. Я сорвалась в зал, нырнула под диван и достала оттуда коробку с ружьем. С трудом вытащила его, сгребла несколько патронов.
Выскочила в пахнущий дымом и вареной картошкой подъезд, на ходу переворачивая ружье блестящим брюхом кверху. На площадке остановилась – заело кнопку патронника. Я боролась с ней, потом с трудом втолкнула патрон, ломая ногти. Навстречу поднимались соседи с пятого этажа, мать с младенцем на руках. Увидев меня с ружьем, женщина замерла, прислонившись к обшарпанной стене. Она прижала головку младенца к себе, смотрела без страха, но растерянно.
– Не бойтесь, – сказала я.
Мои дрожащие руки наконец справились с патроном, он щелкнул, скрываясь в металлическом животе ружья. Остальные патроны попадали на пол, пока я вставляла первый. Я отшвырнула их ногой, загоняя в угол, и бросилась вниз, во двор.
Мужики подобрались ближе к кабарге. Они все еще не схватили ее, хотя оленек была крошечной, ростом чуть выше коленей. Клыков, какие бывают у самцов, у нее не было.
– Пошли вон отсюда! – крикнула я.
Они опять не услышали. Зато зрители, высунувшиеся из каждого окна обоих домов, завизжали и стали захлопывать окна.
– Разойдись, пристрелю! – хрипло заорала я.
Мужики, а их было пятеро, обернулись. Майки, трико с вытянутыми коленями. Небритые морды дико вытянулись при виде девочки с ружьем. Перекошенные лица казались одинаковыми, как у близнецов, хотя возраста они были разного.