И чтобы не видеть его взгляда.
• • •
Им повезло – был прилив, значит, до Виндзора они доберутся часа через два. На протяжении всего пути Торнхилл не мог заставить себя смотреть на Головастого, который лежал в плещущейся на дне лодки воде. Он не мог смотреть на длинную темную деревяшку, торчавшую из самой середины Головастого, деревяшка при каждом крене лодки болталась из стороны в сторону.
Утаить это от Сэл не удастся. Слава богу, она не видит, что именно может сделать копье. И не слышит звуки, которые издает человек с копьем в животе. Да это все равно ничего не решает. Если у Торнхилла и была какая-то надежда уговорить ее остаться, то эта надежда умерла в тот миг, когда он увидел Головастого за бочкой с дождевой водой.
Он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать: она свое слово держит. Когда он вернется из Виндзора, хижина почти опустеет, мешки с едой и их немногими одежками будут упакованы, веревка, на которой она сушит белье, снята и аккуратно свернута. Да и перевозить-то особенно нечего: вещи, которые она каждую ночь тщательно выкладывала для черных у порога хижины, поместятся в пару узлов. Она снимет с огня чайник и горшок, упакует гравюру со Старым Лондонским мостом, свою голубую шаль. Что еще? Деревянные миски, палку-копалку, шнурок из коры. И черепицу с причала Маринованной Селедки.
И покинет это место, не оглянувшись.
И как только они уйдут, мыс Торнхилла снова захватит лес. Двор зарастет сорняками, с хижины облетит кора. Первым обвалится занавес, закрывающий вход, и тогда вернутся и змеи, и ящерицы, и крысы. На месте сгоревшей кукурузы вырастет свежая трава, к ней с горы спустятся кенгуру, они разнесут своими мощными хвостами забор, и вскорости здесь ничто не будет напоминать о том, что Торнхиллы когда-то называли это место своим.
Они поставят новый дом, в Виндзоре или в Сиднее. Может, когда-нибудь они и вернутся в Лондон, который так же далек, как и Луна. Он будет продолжать зарабатывать деньги. И они будут как-то счастливы.
Но ничто не утешит его, ничто не возместит потерю этого куска земли, по форме похожего на большой палец. Потерю пробивающегося сквозь листву утреннего света, сверкающих на закате утесов и чистой голубизны неба. Того чувства, которое испытываешь, когда шагаешь по принадлежащей тебе земле. Чувства, что ты здесь король, словно над этим местом вообще можно царствовать.
• • •
В городке уже другие достали Головастого из лодки и отнесли в местную больницу. Наконец-то он скрылся из глаз, но что такое Виндзор? Две пыльные улицы да пристань. И нигде нельзя укрыться от вопля, который издает человек, когда из него выдирают копье. Торнхилл услышал его даже в пабе «Речная дева», этот нечеловеческий вопль.