Весной можно заманить к нам рой диких пчел. Папа так, конечно, делал, но я понятия не имела, как подступиться к такой задаче. Пчелы роились в начале весны, когда цветы распускались, щедро изливая нектар. Но наши поля, обычно столь привлекательные для пчел, были уничтожены, а весь запас семян сгорел. Даже если бы я знала, как поймать рой, мне нечем было заманить его на ферму. Нужно было найти способ прокормить пчел, которые у нас остались.
– Эллери!
Голос донесся из темноты, рассекая окутавшую меня дымку отчаяния. Казалось, со мной заговорила сама ночь. Я окинула взглядом пустые поля – никого. Я посмотрела на кромку леса, где высились сосны, вечные дозорные. Тени задвигались, складываясь в длинную фигуру, и на одно ужасное мгновение мне показалось, что передо мной то самое существо, которое привиделось мне в поле прошлой ночью.
– Что ты здесь делаешь в такой холод? – спросил Уитакер, выходя из леса. В отличие от меня он был одет по погоде – в плотную шерстяную куртку. Его заплечный мешок был туго набит, придавая ему сходство с черепашкой.
– Я… Если честно, не знаю, – призналась я. От холода у меня дрожал голос. – Просто не могла больше оставаться в доме.
Он мгновенно сбросил мешок, стянул с себя куртку и накинул ее мне на плечи. Шерсть передала его тепло и окутала его ароматом – запахом дубленой кожи и чего-то зеленого, вроде свежескошенной травы. Это сочетание пьянило. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь ароматом, и только тогда поняла, что теснота в груди исчезла. Паника отступила. Одно только его присутствие смогло меня успокоить.
– Спасибо. – Я перекинула косу через плечо, пытаясь прикрыть вырез рубашки, и сунула руки в рукава куртки. – Ты что-то поздно путешествуешь. Как прошла охота?
– Скорее рано, – поправил меня Уитакер, показывая на расположение луны в небе. – Скоро проснутся птицы. Тебе не спалось? – угадал он.
– После твоего ухода много всего случилось.
Он плюхнулся на землю прямо посреди поля, не обращая внимания на грязь, темноту и холод.
– Правда? Расскажи.
Я рассказала ему про экстренное собрание, погибший от гнили урожай и необходимость отправить осенний обоз.
– Сэм вызвался поехать с ними, – закончила я.
Уитакер помрачнел.
– Он оставил вас с сестрами совсем одних?
– Даже хуже. Перед отъездом он решил добыть еще меда. Наверное, задумал продать его в городе. Он забрал запасы пчел, и теперь им не хватит пищи на зиму.
– Вот болван! – сказал Уитакер. – Что можно сделать?
– В любой другой год мы бы сделали сахарные лепешки и оставили в ульях, но сахара нигде не осталось. Закончился весь, до последней ложки. Я не знаю, что мне делать.