— Тетя Люда!.. Ой, при… ехали! — И заплакала.
Мать успокоила ее. Таня застыдилась, быстренько вымыла руки, лицо, сняла запятнанный фартучек.
— А я думала… вы меня совсем забыли.
Отряхнула, разгладила на себе зеленоватое, блеклого узора платьице, из которого явно выросла, поправила косынку, подобрала под нее прядки волос. И все время стыдливо поглядывала на свои босые, забрызганные ноги. От этого Юрка тоже почувствовал себя неловко: он-то стоял перед нею в новой рубашке, наглаженных брюках и в кожаных туфлях.
— Как хорошо, что вы пришли. А то я все одна, одна. Наши с утра до вечера на работе, на степу… Идемте в хату. Там не жарко.
В хате мать освободила из авоськи сверток с подарками. Они вместе его упаковывали. Юрка помнил: там конфеты, печенье, розовый шелк Танюхе на платье, три пары чулок и нарядная косынка.
— Это тебе, Танечка, от нас. Возьми, дочка.
— Спасибо… — Таня совсем растерялась, не знала, куда положить сверток. — Сидайте, сейчас я вас узварчиком напою. Холодный, из погреба… Сейчас.
— Не надо, Танечка, ничего, — хотела мать отговорить ее. — Никуда не бегай, не хлопочи. Побудь с нами.
Нет, она все-таки принесла запотелый кувшин, с полки за белой занавеской взяла две кружки, наполнила до краев.
— Пейте. С вишнями он, крыжовником и с яблоками. Вчера варила… Пейте на здоровье.
Узвар и правда был вкусный — густой, душистый и холодный.
— То, что надо, — похвалил Юрка, и Таня ему улыбнулась.
— Как же ты живешь, Танечка? — спросила мать. — Расскажи.
— Хорошо живу. Не обижаюсь… Жить можно, — потупилась Таня. — Терпимо.
— Ты так же, как Юра, — семь классов закончила, да?
— Нет, только четыре… С пятого надо было учиться в Раздольном, жить в интернате. Меня не отпустили. Там — десятилетка. А тут у нас только четыре класса.
— И больше не будешь учиться?
— Не знаю, — опустила Таня глаза.
Посидели они в хате и стали прощаться. Таня проводила их немного.
— На речку ходишь? — спросил ее Юрка.
— Нет, не хожу. Некогда… Хозяйство у нас. Корова с телком, поросята, утки, курчата. Совсем некогда…
На следующий день, отогнав от себя по дороге свору злющих собак, Юрка пришел к Тане один — босиком и в простой майке. Натаскал ей воды из колодца, помог подмести двор, унес молочное пойло рыжему теленку, привязанному на длинную бечевку посреди выгона, вылил болтушку двум подсвинкам.
— Все сделали? Вспоминай, — взял за руку Таню. — Теперь айда на речку. К нашему плесу. Рыбы поймаем. У меня есть леска и крючок. Сделаем удочку… Где тут у вас червяков накопать?
— Не могу я пойти, — стала отказываться Таня. — Времени у меня, Юрик, совсем нету. Надо еще корове травы нарвать, потом ее встретить из череды