Еще один пример соразмерного ответа со стороны правительства – реакция испанских властей на теракты в пассажирских поездах в 2004 году в Мадриде. Подозреваемых арестовали и предали суду; ответственность за взрывы следствие возложило не на крупную международную организацию вроде «Аль-Каиды», а на «локальные ячейки исламских экстремистов, черпавшие вдохновение из интернета»[672]. Годом позже правительство Испании организовало масштабное общественное мероприятие с акцентом на мультикультурализм, где были представлены самые различные группы испанского общества, включая недовольные меньшинства вроде марокканских иммигрантов, из среды которых и вышли террористы. На Шри-Ланке власти не только выследили и судили ответственных за теракты буддийских экстремистов, но и создали фонд для финансовой поддержки буддийских школ и социальных служб, а также Министерство по делам буддизма. Как сказал мне в связи с этими мерами один радикальный буддийский монах, некогда относившийся к светским властям довольно критически, теперь правительство наконец-то пошло навстречу религии и начало «следовать буддийским ценностям»[673]. Так же и в других случаях, вроде британской реакции на ирландский терроризм: правительство старалось действовать в рамках закона и не вестись на провокации со стороны террористов, тем самым демонстрируя высокую моральную планку. Благодаря этому религиозным активистам, за исключением разве что наиболее радикальных вроде преподобного Иана Пейсли, было труднее изображать правительство как дьявольского врага. Кроме того, стала более вероятной некая договоренность с религиозными активистами по обе стороны североирландского конфликта, что и привело в итоге в 1998 году к подписанию мирного соглашения.
Когда представители власти начинают мстить террористам, забывая о собственных моральных принципах, это служит невольным подтверждением самой разрушительной критики со стороны религиозных активистов: что секулярная политика всецело аморальна.
Исцеление политики религией
Учитывая, что породившие современные нации-государства идеи Просвещения отличались немалым моралистическим пылом, чрезвычайно горько, что их правительства столь часто воспринимаются как развращенные и духовно бедные. Жан-Жак Руссо писал, что любому стремящемуся к политической устойчивости современному обществу сущностно необходим духовно-моральный фундамент в форме так называемой гражданской религии. Такой религии, как утверждал философ, следует оформиться «не в качестве догматов религии», а исходя из «святости Общественного договора»