Sa Majesté Impériale et tous les seigneurs russes sont extrêmement piqués de la relation que le roi de Prusse a fait insérer dans la Gazette de Berlin <…> le terme de barbarie surtout les a choqués et offensés <…>
[Ее императорское величество и все русские вельможи задеты за живое реляцией, которую король прусский велел напечатать в берлинской «Газете» <…> слово «варварство» в особенности покоробило и оскорбило их <…>] (Recueil 1890, 85)
Приговоры европейского общественного мнения были важной точкой отсчета для русской правящей элиты; в 1761 г. Шувалов взывал к Воронцову по иному поводу: «<…> сделайте что можете <…>, дабы свет еще видел, что мы не так как они описывают» (АВ VI, 298). По точному замечанию А. Нивьера, потребность «окончательно интегрировать Россию в Европу» была одним из важнейших импульсов, направлявших государственную деятельность Шувалова (Nivière 2000, 384). Поощрение «наук», в том числе искусства и словесности, было укоренено в общеевропейском политическом мышлении и рассчитано на политический резонанс. В конце 1760 г. Шувалов нашел возможность переслать через Бретейля письмо К. А. Гельвецию с похвалами его прославленной книге «Об уме»; в конце этого письма говорилось: «Я признал бы себя счастливым, когда бы мое уважение к вашим познаниям предупредило вас в пользу народа, к несчастью, прослывшего у многих варварским» (ЛН 1937, 271; сопроводительное письмо Бретейля см.: Hélvétius 1984, 297). Оказывая покровительство «наукам», фаворит опровергал представление о варварстве России и легитимировал ее претензии на высокий престиж в европейском политическом поле. В сумароковском прологе «Новые лавры», исполнявшемся на русском придворном театре в честь победы при Кунерсдорфе 1 августа 1759 г., провозглашалось: «<…> тут / Словесныя науки днесь цветут» (Сумароков 1787, IV, 185). На цитированный выше немецкий памфлет в тот же год последовало возражение, в котором русский двор характеризовался в соответствии с каноническими предписаниями «Аргениды»:
Ist es Ihnen nicht bekandt, daß der jetztlebenden Rußischen Kaißerin Majestät, die größten und vornehmsten Gelehrten in allen Wissenschaften an Ihren Hof haben?
[Неужели Вам неизвестно, что ее величество здравствующая императрица Российская имеет при своем дворе величайших и отличнейших ученых во всех науках?][16] (Schreiben 1758, 5)
Политические обертоны культурной политики Шувалова были изъяснены в особом издании. В 1760 г. состоявший при французском посольстве в Петербурге аббат Фор произнес и выпустил в свет восхвалявшую фаворита «Речь о постепенном развитии изящных искусств в России» («Discours sur le progrès des beaux arts en Russie»; см.: Берков 1936, 254–262; уточненную атрибуцию см.: Сомов 2002, 216–217). П. Н. Берков, первым обследовавший «Речь…», отмечал, что «при внимательном чтении явно проступает политическая задача, проводившаяся посольским аббатом» и что главная тема этого сочинения – «единение наших государей». В частности, у Фора говорится: