Les contradictions sont infiniment necessaires pour éclairer l’ésprit & procurer des découvertes. Si les hommes n’avaient qu’une même façon de penser, cette uniformité rendrait la vie bien insipide. L’on est seul lorsque l’on n’a pour compagnie que des gens qui sont toûjours de notre avis.
Quelle est cette urbanité
A consentir toûjours prête? <…>
De grace contredis mois;
Parlons, disputons ensemble <…>
Disputons donc.
[Споры крайне необходимы для просвещения ума и достижения открытий. Если бы все мыслили одинаково, это однообразие сделало бы жизнь невыносимой. Мы одиноки в обществе тех, кто всегда с нами согласен. Что это за учтивость, / Всегда готовая согласиться? <…> / Будь любезен, поспорь со мной, / Давай говорить и спорить вместе <…>
Так будем же спорить.] (CL, № 9, 187–188)
Следствием этой программы было состязание Ломоносова и Сумарокова в переводе прославленной оды Ж. Б. Руссо «К счастью» («A la Fortune»). Оба переложения увидели свет в 1760 г. в первой книжке университетского журнала «Полезное увеселение». Новейшая исследовательница утверждает, что предыстория этой публикации «остается нам неизвестной» (Алексеева 2005, 221–222). Однако, как следует из цитированного выше свидетельства Тимковского, состязание было осуществлено по заданию Шувалова. Этот факт не остался в тайне: полтора десятилетия спустя И. Д. Прянишников, вновь «переводя сию оду», вспоминал, «коль великие мужи ревнованием поощренные и некоторым муз покровителем ободренные, всю истощили красоту российского языка» (Прянишников 1774, 2–3). Можно заключить, что культурный смысл двойной публикации не укрылся от читающей публики: поощрение двух «великих мужей» ради «красоты российского языка» составляло суть «предприятия» Шувалова. Его программой диктовался и принцип «ревнования» (émulation). Г. А. Гуковский в специальной работе заключает: «Состязание 1760 г. было верно понято читателями. Самый конструктивный принцип его был эстетически действен: оба перевода воспринимались вместе как одно произведение, вполне целостное; смысл и назначение каждого из них образовались лишь в соотнесенности с другим» (Гуковский 2001, 255). Очерченный Тимковским и Прянишниковым контекст этой публикации заставляет видеть в ней акт особым образом организованного литературного сотрудничества.
Именно так принцип состязательности толкуется в предисловии к «Трем одам парафрастическим псалма 143» (1744) Ломоносова, Сумарокова и Тредиаковского, частично переизданном в 1752 г. в составе «Сочинений и переводов» последнего:
Будучи по случаю совокупно сих следующих од авторы имели довольный между собою разговор о российских стихах вообще <…> Разговор их был некоторый род спора <…> Чувствительная токмо разность их жара и изображений, а удивительное согласие разума здесь предлагается, и от сего заключается, что все добрые стихотворцы коль ни разно в особливости остроту своих мыслей и силу различают, однако в обществе в один пункт сходятся и чрез то от должного себе центра не относятся (Тредиаковский 1963, 421, 424).