Мисс Вернон вглядывалась в сумрак леса, вспоминая фальшивые аккорды. Помолчав с минуту, она сказала рассеянно:
– Элис не всегда удавалось выносить ребенка. На каждые роды – по два выкидыша, вот бедняжка. Потому родила всего троих. Вечно имена их из головы вылетают. Но ты-то знаешь, про них тебе не нужно рассказывать.
Мне вспомнилась Рози. Она была как чахлый росток, что проклюнулся случайно у чьего-то порога, – тоненький, прозрачный, все его топчут, не дают распрямиться. Я вдруг живо представила, как она отвечает с места, сидели мы за соседними партами, и стояла она совсем близко ко мне. Были мы тогда шестилетки, первоклашки. Мисс Каррингтон задала ей вопрос, а отвечать полагалось стоя. Но Рози ни слова не могла вымолвить. Стоит и молчит, и минуту спустя я заметила, что ее трясет. Мисс Каррингтон сказала ласково: «Рози, ты же точно это знаешь. Попробуй». Вдруг что-то тихонько зажурчало, запахло мочой, и я увидела, как возле ног Рози расползается лужица. С тех пор мисс Каррингтон зареклась ее спрашивать.
Вот такая была Рози. А еще была Мэри. Вспомнилась ее любимая поза – если она ничего не держала в руках, то обнимала себя, схватившись за локти, будто зябла, даже в жару. И голос ее, тихий, робкий, слишком уж робкий, меня всегда это злило. Помню, как она разговаривала с Мэттом и меня передергивало от звука ее голоса.
И Лори, принимавший на себя львиную долю отцовского гнева. Я не представляла в те времена, как ему живется. Такое мне и в страшном сне не приснилось бы. Я замечала только, что он никогда не смотрит людям в глаза, а если все-таки заглянет, то так и хочется отвести взгляд.
Мисс Вернон шевельнулась, вздохнула. И спросила:
– А теперь ты мне вот что скажи. Ты же у нас умная, должна знать. Откуда у мужчин-Паев такая ненависть к родным детям? Три поколения подряд – откуда такое берется? Дурная кровь? Или просто не умеют иначе? Ведь не по-людски это. Мне не понять, хоть убей.
– Не знаю.
– Вот так-то. Где тебе знать! Не настолько ты умная. Да и никто не знает.
Мы замолчали. Со стороны леса наползала тень, вот-вот накроет нас. Я прихлопнула комара, ощутив прохладу своей ладони.
– Вот так-то, – сказала мисс Вернон. – А остальное ты, думаю, знаешь. Лучше даже, чем я.
Я кивнула. Остальное я знала.
Мисс Вернон смахнула с подола крошки скрюченной старческой рукой.
– Насобирать вам к ужину каких-нибудь овощей? – предложила я.
– Фасоли. Но сперва в уборную меня отведи. Давно пора.
И мы двинулись к уборной, мисс Вернон и я, а история Паев растворилась в прохладном вечернем воздухе, словно туман над озером.