— Но им ведь сообщили только обо мне. Я же сидел за рулем.
— Но он же станет свидетельствовать в суде? Если ты признаешься, будет настоящее расследование, не так ли?
Ее голос звучал скорее сердито, чем печально или испуганно.
— Это вовсе не обязательно, — возразил Юхан.
Как вариант, он мог, конечно, признать небольшую часть, но это не принесло бы ему особого облегчения. На него тяжелой ношей давили еще Рикард и старик. Он лучше покончит со всей историей сразу, возьмет на себя всю вину и обретет наконец душевный покой. Все иные пути казались ему закрытыми.
— Это почти не вызывает сомнения. Вероятность такого развития событий крайне велика, — возразила она. — А я не хочу рисковать. Ты должен справиться. Ты должен лгать. Машина ведь уничтожена. Что мне делать с детьми, если их отец мертв и лежит в озере, а я оказалась втянутой в историю с четырьмя покойниками?
— Ты имела отношение только к женщине.
— По-твоему я легко отделаюсь? Неужели ты не понимаешь, что натворил?
— Мне жаль… — пробормотал он.
— И это все, что ты можешь сказать? — буркнула Анна. — Ты уничтожишь и мою жизнь тоже, если признаешься.
— Не будь меня, ты уже давно могла бы обниматься со своими детьми только строго по графику на свиданиях в тюрьме Кумла или где мы там сейчас должны были бы оказаться.
— Раньше нас никто не отправил бы туда, но после всех твоих деяний одному богу известно, куда мы попадем. Ты же втянул меня во все это дерьмо. Никто не поверит, что я ничего не знала, — начала закипать Анна.
Ее лицо побелело. Не произнеся больше ни слова, она направилась в сторону кухни.
— Куда ты? — спросил он.
— Мне необходимо выпить чаю.
Судя по голосу, она еще довольно хорошо владела собой. Во всяком случае, он у нее не дрожал.
Скоро шаги Анна послышались из прихожей.
Она принесла две чашки и дала одну Юхану.
— Большое спасибо, — сказал он.
Она села на диван и, подтянув ноги к себе, приняла позу лотоса.
— Они действительно мертвы? Все?
— Да, — подтвердил Юхан. — Так уж получилось.
Анна поднесла чашку к губам и подула на ее содержимое, прежде чем сделать глоток. Она вздохнула и снова посмотрела в окно.
— То есть я ничего уже не могу изменить? — спросила она.
— Я постараюсь отзываться о тебе очень осторожно. Ты же имела отношение только к дорожному происшествию. Ни к чему более.
— Ладно, — кивнула она. — Но средства массовой информации вряд ли оставят без внимания такой случай. Я уже могу представить себе историю о том, как мать маленьких детей, манипулируя своим любовником, заставляла его убивать ради нее. Всем нравятся байки о женщинах-убийцах. Даже полиция поверит.