— Зачем ты так!.. — Сабаар испуганно вскинул глаза, но отец остался спокойным, словно речь шла не об их с Лаан-ши жизнях, а о чем-то обычном и совсем неважном.
— Ты же хотел поговорить именно об этом? Я еще способен понять, о чем думают мои дети. Но ты упоминал о снах, о том знании, что они несут — о прошлом Лаан-ши. Если хочешь спасти брата, дай ему это знание, помоги понять и принять свое прошлое, избавь от страха.
— Как мне сделать это? — Сабаар с надеждой ухватился за совет. Все, что угодно, лишь бы не проклятые сомнения, лишь бы не думать о смерти.
— Помнишь ярмарку, трактир? Того купца, высокого красавца-орбинита?
Сабаар кивнул. Он помнил, забыть такую противоречивую душу было непросто.
— Найди его. Рядом с ним и все ответы найдешь.
— Спасибо тебе, отец! Так и сделаю! Я обязательно найду его…
Сабаар вскочил и бегом кинулся домой, собираться.
Утра дожидаться не стал. Пока его ровесники, хмельные от а-ххааэ, любовных ласк и звука собственных — взрослых! — имен, еще только мечтали о настоящем служении, он уже летел в сторону Мьярны исполнять долг хранителя.
К концу следующего дня под крылом показались мьярнские предместья. Он опустился в придорожной рощице и, приняв человеческий облик, направился в город. Следовало поспешить — солнце уже пряталось за крепостной башней, а на закате, как говорил отец, ворота закрывают. Крылатому даахи не помеха крепостные стены и запертые ворота, стрелков и пращников Сабаар тоже не особо боялся, только вот распугать половину города не хотелось: попробуй потом объяснить, что добрым гостем явился, а не божьей карой на грешные головы.
Солнце еще светило, но к воротам Сабаар все же опоздал: двое златокудрых стражников на вид чуть постарше его самого вовсю налегали на ворот внешней решетки. Увидев одинокого путника, они остановили работу, но вовсе не из гостеприимства или жалости к несчастному, которому теперь придется искать подходящий постоялый двор или коротать ночь под открытым небом — просто любопытно стало, кто таков, откуда и зачем явился.
Сабаар тоже не прочь был полюбопытствовать. Людей вот так близко, если не считать нескольких крестьян и ремесленников, мельком зацепивших внимание только что по дороге, он уже несколько лет не видел, и за эти годы успел многому научиться. Сейчас он слышал все, что чувствовали стражники, каждый порыв, каждое желание или сомнение. Даже то, что оставалось тайной для них самих, ему было открыто и понятно. Люди, такие же, как его брат, златокудрые орбиниты… он ожидал уловить сходство. Но нет, эти молодые мужчины, по всем признакам дети старших родов, походили на его Золотце куда меньше, чем на умгар, адрийцев или кафинцев из предместий. Что ж, все равно это были люди. Среди них Сабаар собирался прожить жизнь, значит, следовало узнать их получше. Он приветственно раскрыл ладони и обратился к стражникам: