— Ты думаешь?
— А ты разве не видишь, какой он последнее время ходит озабоченный?
Имбата задумался.
— Ну что ж, это, пожалуй, и лучше, — сказал он наконец и добавил, прощаясь с Амбало: — Пусть знает, что у него на Лонторе есть враги.
Имбата пошел домой. Но и дома он пробыл недолго, вытер покрытое потом лицо, переоделся и, сбежав с лестницы во двор, зашагал к ван Спойлту. Тот принял его немедля, предложил стул. Имбата сел напротив голландца и заговорил, глядя прямо ему в лицо:
— Господин ван Спойлт, самое лучшее, если мы будем друг с другом откровенны. Я пришел к вам, чтобы поговорить о людях, которые отказались строить крепость. Я скажу вам, что я об этом думаю. Но сначала мне хотелось бы послушать ваше мнение. Знаете ли вы, господин, истинную причину, почему они не хотят работать?
Едва увидев старосту, ван Спойлт сразу же понял, о чем пойдет разговор, и вопрос Имбаты не застал его врасплох.
— Видишь ли, Имбата, я тоже считаю, что хитрить нам друг с другом не следует. Но когда я сегодня пришел к тебе, чтобы выяснить, что же все-таки происходит, ты вел себя довольно странно. И мне это не понравилось. Ты хочешь знать, как я ко всему этому отношусь? Так вот, с некоторых пор я перестал чувствовать себя на вашем острове спокойно и безопасно, как раньше.
— Значит, вам уже известно, господин, что Кависта…
— О том, что Кависта против голландцев, мне известно уже давно, Имбата.
— А я это как раз и хотел вам сказать, господин. И вот еще что: Кависта ведет себя своевольно, и я, как староста кампунга, не могу отвечать за его поступки. Что же касается договора о дружбе, то лонторцы будут соблюдать его, как и прежде.
— В таком случае смею тебя спросить, Имбата, что ты собираешься делать с Кавистой, если ты считаешь его моим врагом?
— Он не враг вам, господин.
— Не враг, говоришь? Как же тогда называют у вас, на Лонторе, людей, которые вам вредят? Кависта мешает строить крепость, которая должна всех нас защищать, а ты говоришь, что он не враг. Или ты считаешь, что он делает это по глупости? Пусть так. Я даже готов поверить тебе и забыть про свои опасения. Но ты все-таки прими какие-нибудь меры, чтобы он унялся.
— Какие меры, господин?
— Ну, накажи его как-нибудь. Ведь он нарушает наш договор о дружбе.
— Господин ван Спойлт, — ответил Имбата после некоторого раздумья, — вы, наверное, знаете, что я не имею права наказывать. По нашим обычаям, человека можно наказать только в том случае, если этого потребует весь народ.
Ван Спойлт насмешливо покачал головой:
— Так, так, Имбата… Значит, чтобы призвать Кавис-ту к порядку, надо ждать согласия всего кампунга? А что же делать до тех пор?