Пройдя еще немного, Кависта различил впереди силуэт голландского солдата. Он обошел его, подкрался сзади и, размахнувшись, с силой ударил дубинкой по голове. Солдат рухнул на землю как подкошенный.
Кависта нагнулся, поднял выпавшее из рук солдата ружье.
— За моего отца! — С этими словами он вонзил штык в грудь распростертого у его ног врага.
Зорко оглядываясь по сторонам, он прислушался. Рядом с ним возникли из темноты Вина и Вето. Он подал знак остановиться. Все трое замерли, вслушиваясь в ночные шорохи. Их чуткий слух и острое зрение подсказали им, что в лесу много вражеских солдат. Надо было что-то предпринимать.
Кависта опять подал знак, и все трое двинулись к тому месту, где оставили Маруко и раненого товарища.
Уман был ранен неопасно. Пуля попала в руку, и ему можно было помочь. Но Маруко они нашли бездыханным. Сердце Кависты сжалось от горя и ненависти к убийцам.
Время не ждало. Надо было возвращаться к своим.
Вето поддерживал ослабевшего от потери крови Умана. Кависта нес на руках тело отца.
Вернувшись в лагерь, Кависта бережно опустил свою печальную ношу на землю, к ногам матери.
Смотрите! — сказал он звенящим от ярости голосом. — Вот что сделали эти голландские собаки!
Мать Кависты не слыхала его слов. В эту страшную минуту сознание ее померкло. Она видела перед собой только мертвое лицо мужа, обезображенное жестокими побоями. Она заплакала, горько, безутешно. Заплакали стоявшие рядом женщины и дети.
Скорбь охватила всех.
— Не плачьте! — твердо сказал Кависта. — Сейчас не время лить слезы. Мы должны отомстить врагам. Кровь за кровь!
Помолчав немного, он продолжал:
— Друзья, наш заговор раскрыт. В лесу голландские солдаты. Они окружили нас. Нам остается одно: защищаться с оружием в руках.
— Вот чего мы не ждали, — покачал головой Самбока. — Но почему все-таки голландцы решили первыми на нас напасть?
— Некогда теперь об этом думать, пак. Враги уже совсем близко.
— У нас так мало оружия, Кависта!
— Что же делать! Вы слышите? Они опять стреляют! Нельзя сидеть и ждать, пока всех перебьют!
— Да, Кависта, будем драться! Другого выхода нет.
— Всем приготовиться к бою! распорядился Кависта. — Женщины и дети пусть уйдут подальше в глубь леса, там не так опасно.
— Я никуда не пойду, — твердо сказала мужу Супани. — Ты еще увидишь, кто из нас двоих больше убьет голландцев.
— Ладно, оставайся, — ответил Кависта и, обращаясь к Самбоке, сказал: — Драться будем не на жизнь, а на смерть. Я думаю, пак, пришло время пустить в ход порох.
— Хорошо бы, — кивнул Самбока. Но как это сделать?
— Я вот что придумал. Отнесем порох в сторону, приготовим все к взрыву. Потом я крикну, чтобы при-влечь голландцев. Когда они будут совсем близко, мы запалим шнур.