— Да, тебе легко говорить! А мне на этом острове так надоело, что и богатство не радует. Скорее бы уехать отсюда. Как хорошо на острове Кай[8], там к нам совсем по-другому относятся.
— Можно войти, господин? — постучал в дверь Маруко.
Веллингтон и Визано обернулись на стук, но не успели ничего ответить, как Маруко был уже в комнате и сразу заговорил с мальчиком:
— Кто это смеет тебя обижать? Да ты здесь самый сильный, и тебя все боятся! А если кто тебя хоть пальцем тронет, скажи мне, я его живо проучу.
— Сына своего сперва проучи! Это он меня больше всех обижает!
Маруко не ожидал услышать такое.
— Кависта? — недоверчиво спросил он.
— А кто же!
— Ай-ай-ай, как нехорошо.
— Знаешь, кто твой сын, — он подлец и невежа.
— Ну, если Кависта и впрямь посмел обидеть тебя, уж я ему задам. Устрою такую взбучку, что не обрадуется.
Закончив на этом разговор с Визано, Маруко подошел к Веллингтону, сел перед ним, скрестив ноги, и сказал:
— Я только что встретил Свамина и Ваделу, господин. Они ушли из дома старосты. Свамин сказал, что больше сюда не вернется и будет теперь обрабатывать землю.
— Ну и что? — спросил Веллингтон, довольный в глубине души тем, что появление Маруко избавило его от упреков Визано.
— Как что? У них ведь ничего нет. Самому зайти к вам у Свамина времени не было, и он велел мне попросить у вас…
— Что попросить? Что ему нужно? — вскочил Веллингтон.
— Он послал меня попросить у вас каин для Ваделы. Больше им ничего не нужно. Хотя, конечно, они имеют право на большее.
— Право?! Какое такое право?
— А как же! Разве Вадела не должна была получить часть наследства, когда умерла ее мать?
— Да как ты смеешь молоть такой вздор! Староста и тот не заикается об этом. Все знают, что отец Визано оставил перед смертью завещание, в котором все свое имущество отказал сыну.
— Завещание завещанием, господин, а по нашим обычаям, когда мужчина умирает, наследство делит между собой семья, и большая часть достается жене.
— А мне наплевать на ваши обычаи! Я в точности исполнил волю покойного и на попятную не пойду, ясно? Ты, я вижу, решил мне голову морочить.
— Что вы, что вы, господин! Свамин ничего не собирается у вас требовать, если, конечно, — это его слова, не мои, — если, конечно, вы дадите Ваделе кайн. Ее-то совсем истрепался, я сам видел. На девочку жалко смотреть!
— А мне какое дело до ее каина. У Ваделы есть отец, пусть он о ней и заботится.
— Ладно уж, отец, — подал вдруг голос Визано, — отдадим ей кайн.
— Отдавать легко, — недовольно буркнул Веллингтон.
— А мне Ваделу жалко, все-таки сестра.