Моцарт (картины из жизни) (Каринцев) - страница 18

Едва помня себя от стыда и гнева, Моцарт выбежал из дворца. В тот же вечер он перебрался в маленькую комнату у вдовы Вебер, и вечером, сидя со старушкой и ее дочерью Констанцией, рассказал им обо всем, что произошло с ним во дворце архиепископа.

— Я — не князь и не граф, фрау Вебер, но благородства во мне больше, чем у всех у них вместе взятых…

— Констанца, моя милая Констанца, теперь я свободен, свободен, как птица! Ты понимаешь, что это значит? Я не завишу ни от архиепископа, ни от графа Арко, я могу писать и играть когда мне угодно, идти куда хочу, даже в Пратер,[2] в мой любимый кабачок «Трех лебедей», где вино так сладко и где можно веселиться до утра…

— И, главное, не подметать покоев его преосвященства архиепископа или убирать со стола графа Арко, — добавила Констанца, молоденькая девушка, с живыми черными глазами и приятным мягким голосом.

— Но все же, Вольфганг, — продолжала она, — ты не очень-то увлекайся своей свободой… Дай-ка мне твою записную книжку!

Констанция Моцарт (жена композитора).

Моцарт протянул девушке маленькую памятную книжку, где на первой же странице мелким почерком был записан распорядок дня Моцарта.

— Вольфганг, ты что, с ума сошел? Ведь сегодня первое представление твоей оперы!..

— Помню, помню… Сегодня, 12 июля, — «Похищение из Сераля», — завтра концерт у Голицына, через 2 дня — академия у графини Тун, 16 июля — трио у Сальери, а 20 июля я играю во дворце мой новый концерт… А вот здесь, ты разбираешь, что здесь написано?.. А ну-ка прочитай!

Вольфганг протянул девушке записную книжку. Констанца посмотрела на запись и густо покраснела.

— Ага-га! Теперь ты забыла! Ну, так я тебе прочитаю: «3 августа — наша свадьба».

— Вольфганг, меня очень огорчает…

— Что? Наша свадьба? — со смехом перебил ее Моцарт.

— Да замолчи же, говорун! Меня огорчает отношение твоего отца к этой свадьбе. Ведь он против нее, и ни за что не хочет, чтобы я стала твоей женой…

— Нет, Констанца, не то! Отец против свадьбы, потому что считает меня недостаточно обеспеченным. Ты ведь знаешь, он человек старых правил, и все время твердит мне: «Если у тебя нет твердого положения и жалованья, ты не имеешь права жениться». Только поэтому он и сердится на меня… Но он очень добрый старик, и после свадьбы мы непременно поедем к нему… А теперь, пора одеваться. Мне надо поспеть в театр раньше начала… Там ждет меня Сальери… Надо подготовиться, ведь сегодня будет присутствовать сам император.

— Не нравится мне твой Сальери… Что-то у него всегда на уме недоброе… Говорит вслух льстивые слова, а сам смотрит волком… Весь черный, глаза злые-презлые.