Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания (Фаворская) - страница 147

Мать слабела все больше и больше, 23 августа (старого стиля) вечером она умерла, тихо, спокойно, точно заснула. Теперь гораздо меньше обязательного ритуала, сопровождающего смерть близких. Тогда все дни, в течение которых гроб стоял в квартире, утром и вечером служились панихиды, ближайшие родственники надевали траур, надели траурные платья с черным крепом и мы с Марией Павловной. Ко дню похорон приехали и Тищенко, и Андрей Евграфович с Ольгой Владимировной, много народа пришло проводить дорогую мою маму до Волкова кладбища, где ее похоронили в одной ограде с Гранюшкой, Евграфом Андреевичем и Максимом Андреевичем; теперь рядом с ней похоронили и Алексея Евграфовича.

Глава 2. Мой «Петроградский женский университет» (1908–1917)

2.1. Учеба на Высших женских курсах. «Вниз по красавице-Оке…». Аландские острова. Вторая женитьба отца

Тяжело было в нашем опустевшем доме, в особенности потому, что не было дела, которое бы отвлекало от тяжелых безотрадных мыслей. В городе было неспокойно, студенчество волновалось, и дирекция ВЖК решила выждать и начать занятия не 1 сентября, как обычно, а 1 октября. Стремясь занять себя, я взяла на себя часть домашних обязанностей матери: следила за бельем отца, научилась штопать носки и чулки. Отец поручил мне заведовать деньгами для хозяйства, каждый месяц он давал мне триста шестьдесят рублей на все расходы. Каждый вечер ко мне приходила кухарка, я записывала расходы, заказывала обед и выдавала деньги. Но этих занятий было, конечно, недостаточно, я много писала в то время в своей тетрадке, изливала там свою душу.

Приходила ко мне Липа, приходила Ирина Старынкевич, которая очень близко к сердцу приняла мое горе. Летом 1908 года они всей семьей ездили за границу, жили в Аббации, на берегу Адриатического моря. Гуляя по горам, Ирина упала и повредила себе колено. Когда она вернулась в Петербург, она еще плохо ходила, впоследствии она несколько месяцев ходила с эластичным наколенником на ноге. Я по-прежнему занималась немецким и английским. Маргарита тоже переживала тяжелое время: она разошлась с Арнольдом Лейбергом. Он сразу же женился на другой и поселился летом почти рядом с ними, что, конечно, было ей особенно тяжело. С этого времени она всерьез стала готовиться к экзаменам на аттестат зрелости и весной успешно их сдала, а с осени поступила на ВЖК, на физико-математический факультет, на группу биологии.

Отца беспокоило то, что у меня слишком много свободного времени, и он решил занять меня переводами химических статей для второго отдела журнала Русского химического общества. Одна статья была немецкая — «Радиоактивность» Марквальда, другая —