никуда из нее не деться.
У меня судьба не из лучших, я тот самый ловец во ржи,
но уже для больших, я ищу среди сотен дворов
эту самую вот площадку; тебя. Держись.
Я тебя отвяжу, иди дальше и будь здоров,
но пускай на детской площадке твоей души
не играет ветер, не носит по ней стекло,
пусть там вырастут дикие розы и камыши,
пусть на ней играют новые малыши,
пусть не смертью, а жизнью там новое проросло.
Становись безымянной, никого, ничего не жди.
Одевайся в черный и в алый, впитывай все,
принимай в себя солнце, радуги и дожди,
отвечай на письма только стихами Басе.
Никому не верь, танцуй с луной и костром,
превращайся в пламя и в льющуюся воду.
Становись ребенком и зверем, ходи по кромке,
и босыми ногами чувствуй траву и свободу.
Ничего не жди, становись бесконечным «люблю»,
растворяющемся в январском снежном покое.
Становись — бесконечное море, вечный салют,
вечный снег, летящий на лобовое.
Вот летит он, светясь, и скачет, скачет вперед
свора Дикой охоты, безумные снежные псы.
Ни один чужой человек тебя не найдет,
но старик под горой подаст тебе воду и сыр.
И течет сквозь тебя река, и вся ночь течет,
и все реки и ночи ныне собраны тут.
Становись любовью и миром. Лети вперед,
как январский снег, сияющий на свету.
Я дурак, я иду по изгибам дорог, по фрагментам миров, по колоде Таро, и открыто лицо, и кромсают меня то ветра, то дожди. Я шагаю, звеня, колокольчики вшиты под кожу мою, и из этого звона я весь состою. Не могу не звенеть, каждый шаг - это звон, и поэтому я и открыт, и смешон.
И поэтому слышно меня за версту, и поэтому гол я и слеп на свету, не гляди, не гляди, не гляди на меня, только слушай, как я танцую, звеня.
Я дитя никого, мне не помнится мать. Я дурак, я умею любить и летать, но вот строить дома - совершенно нет. Я дурак, я не знаю, сколько мне лет, миллионы ночей не расту, не расту, но зато колокольцы слышны за версту.
Я отец никого и дитя никого, я иду в черноте по тропе огневой, я иду через черный бензиновый мрак, что возьмешь-то с меня, натурально дурак. Я иду в черноте, каковая - ничто, я дружу и с безвременьем, и с чернотой, и плетеные феньки несу на руках, и звенит одинокость моя и страх. И во тьму цветная вплетается нить. И звенит тоска, и любовь звенит.
Если ты заблудился в извечной тьме - слушай звон колокольцев, иди ко мне.
Ничего постоянного нет. Но гляди на восток,
где лиловое солнце в кайме из точеных сосен.
Прикасается к пальцам багровый, в росе весь листок,
в многогласии духов лесных отзывается осень.
Ничего постоянного нет. Все пройдет. Мы пройдем.
Как вода за пороги, уйдем в бесконечное море.