Возможно, это был второй из наиболее благополучных периодов дерптской жизни Грюнвальд, поскольку по ее не совсем внятным обмолвкам можно заключить, что она могла теперь работать при клинике не только в роли акушерки, но и в какой-то другой (ведь у акушерок не бывает каникул, только отпуск). И конечно же, Тереза вспоминала добрым словом покойного Добролюбова, благодаря которому она могла теперь жить новой жизнью.
На этом жизнеописание Грюнвальд могло бы прерваться за отсутствием материалов о ее дальнейшей судьбе, однако 1863 г. принес ей новые неприятности. 18 июля 1863 г. дерптский фохтейский суд[84] возбудил против нее дело по иску пяти кредиторов (домовладелица Анна Кидов, домовладелец Гедт, домовладелец Карл Зольберг, Лиза Саар, фрау София Шульц), которым она задолжала в совокупности 228 рублей. В протоколе разбирательства Грюнвальд описывалась следующим образом:
Живя в Дерпте в крайне стесненных обстоятельствах, не имея вида [на жительство, т. е. паспорта], пока фрау Шульц присматривала за ней, подолгу истощенная, оставалась на месте до выздоровления; предлагается: если кредиторы разрешат, она должна покинуть Дерпт в ближайшие недели, чтобы могла попасть в Ст. Петербург под присмотр, чтобы не укрыться от всех кредиторов (оригинал по-немецки, перевод Т. К. Шор)[85].
Примечательно, что в протоколе никак не назван статус или род занятий Грюнвальд – ни как акушерки, ни какой бы то ни было другой. Также подозрительно, что за почти три года жизни в Дерпте она не смогла получить никакого «вида», т. е. паспорта или какой-то иной бумаги.
В итоге заимодавцы согласились отпустить должницу в Петербург в надежде, что она сможет раздобыть там денег, и 19 июля полицейское управление выдало Грюнвальд специальный проездной билет, прикрепленный к паспорту, который она должна была предъявить по возвращении в Дерпт[86].
В конце июля – начале августа 1863 г. Грюнвальд появилась в Петербурге, остановившись на Гороховой улице в доме купца Гребнева (см. письмо № 48, с. 188). Здесь она попыталась обратиться к единственному в Петербурге человеку, который мог бы ссудить ее 228 рублями, – Чернышевскому. Написав ему, Тереза не получила ответа: адресат в тот момент был арестован и находился в Петропавловской крепости. Зато Тереза смогла попасть на съемную дачу к его кузенам – Александру Николаевичу и Евгении Николаевне Пыпиным, которые дали ей всего 5 рублей (см. письма № 47 и 48, с. 187), но посоветовали все-таки написать Чернышевскому и, видимо, помогли передать ее письма в тюремную почту. В письме от 23 августа 1863 г. (№ 48) она снова пересказывает всю свою дерптскую эпопею, присовокупив, однако, новый любопытный штрих: