Другое противоречие в развитии империи отметил Д.Ливен. Он писал, что «главная проблема, стоящая перед империями Нового времени, состоит в том, что начиная с середины XIX в. геополитические источники власти толкали империю в одном направлении, а политические и идеологические – в другом. С одной стороны, к семидесятым годам XIX века все политические наблюдатели сходились на том, что будущее принадлежит странам, владеющим значительными пространствами материка и континентальными ресурсами. Еще в первой половине XIX в. А. Герцен и А. де Токвиль указывали на ту роль, которую в будущем будут играть США и Россия. С другой стороны, национализм стал самой убедительной идеологией развитого мира – не в последнюю очередь в глазах европейских элит, которые видели в национализме защиту от социализма в наступающий век массовой политики. Нация, наглядным воплощением которой стали новое динамичное британское или французское общества, а также объединение Германии и Италии, представлялась знамением будущего. Казалось, что многонациональные Габсбургская и Османская империи осуждены на упадок. Перед правителями многонациональной России вставал выбор: к какой из этих двух групп государств присоединится их империя. Однако главная проблема, стоявшая перед российской элитой, как, впрочем, и перед всеми другими элитами, заключалась в том, что огромное континентальное пространство империи необходимо предполагало полиэтничный состав ее населения, а это последнее обстоятельство создавало большие трудности в эпоху национализма. Как заметил британский историк и империалист Артур Сили, “когда государство выходит за границы одной национальности, его власть подвергается опасности и становится искусственной”»[188].
Видимо, с этими противоречиями и связана историческая ограниченность феномена империи. Сегодня ни одно государство, каким бы полиэтничным или могущественным оно ни было, не хочет называть себя империей. Термин «империя», как уже отмечалось, имеет исключительно обвинительное звучание, его употребляют, когда хотят обличить противника в неблаговидных намерениях или качествах. В этом смысле империя – феномен исторического прошлого.
§ 2. Как функционирует империя?
Ключевым пунктом возникновения империи является момент, когда расширение государства на сопредельную территорию приобретает колониальный характер. Ученые по-разному определяют сущность этого момента. Одни считают главным наличие некоторой изначальной претензии на суверенитет над завоеванными землями (т. е. намерения целенаправленно их оккупировать и в дальнейшем эксплуатировать). Другие акцентируют внимание на уровне развития (завоевание более цивилизованным народом менее цивилизованного, например, «белыми» – «дикарей», с последующим порабощением и эксплуатацией). Третьи во главу угла ставят экономическую составляющую, начало извлечения из колоний прибыли (завоевание или иные формы насильственного присоединения рассматриваются отдельно). Четвертые считают главным проявлением реализации империей своей функции ее культурное влияние, культуртрегерство, «миссию белого человека», воспетую Р. Киплингом. Этими точками зрения подходы к пониманию исторической миссии империи, империи как исторического феномена, не исчерпываются. Например, сегодня в исследованиях империи развивается концепция 3. Баумана о модерном государстве как «государстве-садовнике».