Тяжко наблюдать. Я не горю желанием споймать пулю, но за них приму.
– Не впутывай ее и детей, – говорю иму, пытаяся со стула встать. – Это между нами.
Прикол, но слышу, как Мел вскрикует, еще до того, как боль чувствую.
– Нет, умоляю! – орет она, када он рукояткой пистолета мине челюсть охажует, миня вниз толкая.
– Не разбуди детей, – пиздюк такой, и это как угроза звучит. – А теперь ты, – на меня смотрит, – расскажи этой тупой ебаной сучке все о мужчине, за которого она вышла!
Молчу. Вверх на вентилятор на потолке смарю. Потом вниз на бетонный пол. Чую за спиной ножи, вместе с молотками, зубилами и всеми остальными инструментами для ваяния.
– Расскажи ей!
– Гарри, прошу тебя, – Мел умоляет, а я разглядую другие инструменты в поле зрения: канистры с бензином и ацетиленовую горелку в сторонке. – Так не должно быть, – она такая и задыхается вся. – Ты говоришь, что любишь меня. Но разве это любовь к человеку? – И она рюмит, пытаяся в руки сибя взять. Страх почти сломил ее.
– Я думал, ты сильная, – насмехается над ней, перед нами расхажуя, – ты же строила из себя такую важную стерву, задирала нос. Но я ошибался. Ты слабая и недалекая. Легкая добыча для таких мерзких гадов, как этот подонок, – в миня тыкает. – Этот урод ворвался ко мне в дом! Пытался меня убить! Пытался, сука-блядь, повесить меня на удавке! На моем собственном садовом шланге! Ты ей об этом рассказал? – Наклоняется и в лицо мине орет: – РАССКАЗАЛ?!
Чуйствую иво харкотину у сибя на щеке.
– Что? Да ты фантазируешь, братан, – бошкой качаю. – Самоудушение, ага? Дрочил, да?
– РАССКАЖИ ЕЙ! – и опять миня по щачлу пушкой хуярит. Чуйствую, как скула проламуется.
«Дыши…»
Боль никада миня особо не напрягала. Это ж сигнал просто. Боль можно с тела вывести. Глаза, зубы и мудя – трудней всиво, но можно.
Мел опять кричит:
– Нет, Гарри, прошу тебя!
Звездочки разноцветные перед глазами пляшут. Пытаюся их сморгнуть и сфокусировать взгляд на пиздюке:
– ДМТ когда-нибудь пробовал?
– Заткнись, нахуй!
– Дружбан мине давал, – объясняю. – Сказал, идеальный трип. Сказал, чё как художник я должен это испытать.
На Мелани взгляд переводит, потом на миня обратно:
– Я тебя, блядь, предупреждаю…
– Ну, миня наркота никада особо не прикалывала. Синька – угу, ништяк, – улыбаюся иму. – Снежка малехо. Но эту фигню нельзя, в натуре, наркотиком как таковым назвать…
– Гарри! Прошу тебя! – Мел орет. – Это же бред! У нас две маленькие девочки в кроватках! Нам нужно во всем разобраться!
Эта пизда коповская в лицо ей смеется:
– Да ты-то в чем можешь разобраться? Ты даже не можешь понять, за кого, блядь, вышла! Когда-то я был в тебя