За бабушкой продолжал любить Брежнева, потому что «если б не он, давно бы уже была война».
Однажды Архип понял, что он мысленно продолжал делать за умерших то, что они не доделали. Такое у некоторых часто бывает, хоть они этого и не осознают. Впрочем, дядю Архипа не тяготило, надо же чем-то жить, что-то делать. Пусть и не то, что хочется, а то, что надо.
Однако, когда померла одна из бывших соседок, пухленькая Лиза, известная своей неразборчивостью, Архип запаниковал, начал думать: вдруг Петюня, Лизкин постоянный клиент из первого подъезда, к нему подрулит с соответствующим предложением, а отказать Архип не сможет, потому что надо ведь доделывать за ушедшими недоделанное. Насколько близок должен быть человек, чтобы хотелось за него доделать? Архип решил, что Лиза не настолько близка, и стал ходить мимо Петюни более уверенно.
Кто-то в роду был явно небогат. Может из-за этого, а может и нет, но у доделывающего Архипа начались проблемы с деньгами. Ну, скажем прямо, особых каких-то денег и так не водилось по ряду причин. Например, их не водилось, потому что он не хотел врать. Друзья у него попросят взаймы – а ему придется соврать, что нету. И зачем грешить ложью? Правильно, незачем. А когда их нету, так и не согрешишь. Ложь – грех, а отсутствие денег – не грех, вот и выбирай. Издалека это похоже был на какую-то нелепую доделку бедности.
Когда совсем припекло с баблом, Архип задумался: может, он врет сам себе, что доделывает за павшими по-большому? Не в смысле, что в туалет ходит вместо них, не имеющих теперь задницы, а в смысле – их недоделанное есть большая жизненная задача Архипа, вполне оправдывающая его существование. Может ли быть так, что всё на самом деле совсем не так?
Как обычно, ответ принесли во сне. Сон был идиотский, там заяц-гей, в кроссовках с неоновыми сексуальными шнурками, убегал от волка сразу по двум причинам: и съеденным быть не хотелось, и еще кое-чего не хотелось, но дорога прочь была только одна. Выходило, что причин бежать две – а дорога одна. От убеждений предков двумя дорогами не убежишь.
Самое страшное – это равнодушие, не проходите мимо. И заяц повернул в колбасный отдел. Там дрались продавцы, старые соперники, конкурировавшие за сердце кладовщицы. Впрочем, какие они соперники. Соперники – это "собратья по перу", то есть коллеги, а продавцы скорее коперники, от слова копье.
Пока не насадили на копье, пусть и в царстве Морфея, Архип проснулся в холодном поту от морфологической несуразицы. Он вообще просыпался либо сухим, либо в холодном поту, иные состояния Архипа не посещали. Проснулся, подумал – просыпался ли в холодном поту отец? Не за него ли я нынче, если он недопросыпался?