Его личность, его взгляды, его политическая деятельность, его книги и его речи и поныне вызывают самые противоречивые оценки, как правило зависящие от точки зрения оценивающего. О нем по-прежнему пишут книги – и эта скромная биография тому пример. В зависимости от желаемого ракурса Уинстон Черчилль предстает перед нами милитаристом или миротворцем, законченным эгоистом или героем, готовым пожертвовать собой ради спасения родины, неизменным победителем или самым обычным человеком, способным совершать ошибки и проигрывать.
«У НАШЕГО ОСТРОВА БОЛЬШЕ НЕТ ТОГО АВТОРИТЕТА И ВЛАСТИ, КАКИМИ ОН ОБЛАДАЛ ПРИ КОРОЛЕВЕ ВИКТОРИИ. ОГРОМНЫЙ НОВЫЙ МИР ВОЗНИК ВОКРУГ НАС, И ПОСЛЕ ВСЕХ НАШИХ ПОБЕД МЫ НЕ МОГЛИ БОЛЬШЕ ПРЕТЕНДОВАТЬ НА СВОЕ ПРЕЖНЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ ИЗ УВАЖЕНИЯ К НАШЕМУ ХАРАКТЕРУ И ЗДРАВОМУ СМЫСЛУ»
(У. Черчилль)
Очевидно одно – он был политической фигурой мирового масштаба и политиком, чьи решения непосредственно влияли на ход истории и на жизнь простых британцев. Он стоял у истоков государства всеобщего благосостояния и много лет считался «врагом рабочих». Он горячо отстаивал демократические принципы и одновременно был яростным сторонником сохранения власти Британии над ее колониями. Он был готов применить силу, но охотно шел на переговоры с побежденными. Он сумел поделиться с британцами частичкой своего боевого духа, своей верой в победу и своей убежденностью, что в этой битве отступать некуда, нужно стоять до конца – и тем самым взял на себя ответственность за гибель почти полумиллиона человек (людские потери Британии во Второй мировой оцениваются примерно в 400–450 тыс. человек). Он выиграл войну – но плодами его победы, по иронии судьбы, в большей степени воспользовались другие страны, в том числе Советский Союз.
«Политик должен уметь предсказать, что произойдет завтра, через неделю, через месяц и через год. А потом объяснить, почему этого не произошло» (У. Черчилль)
Одна роль всегда удавалась ему превосходно – роль провидца. Он раньше других понял, к чему приведет трусливая политика умиротворения Германии, и был «единственным человеком, которого боялся Гитлер», как выразился накануне войны один из европейских дипломатов. Еще до окончания войны он предположил, что усиление СССР приведет к глобальному противостоянию Запада и Востока. И он же оказался прав в своем пророчестве, что разрядка мировой напряженности произойдет только вместе с падением «железного занавеса». Он фактически предсказал политические тенденции второй половины двадцатого века – всеобщую глобализацию и экономическую интеграцию.