Когда она зашла в комнату с пакетом из сарая, Пак сидел за столом и читал газету, которую взял в суде. Он поднял глаза и отметил, что Янг промокла. Видимо, дождь все еще идет… Она и сама его не замечала, не чувствовала, как капли падают, впитываются в кожу, когда ходила в сарай и потом проверяла пакет, чтобы убедиться, что списки квартир все еще на месте, что они не привиделись ей в приступе тошноты. Было странно, что она не заметила сама, но теперь, когда Пак сказал о дожде, она поняла, что ее донельзя раздражает промокшая насквозь одежда. Пакет с уликами у ног, обвинения комом застряли в горле, а она может думать только о мокром, грубом нейлоне блузки, прилипшем к коже, отчего так хотелось чесаться.
– Ты хочешь что-то мне показать, – Пак отложил газету.
Янг на мгновение замешкалась, размышляя, как он догадался, что она что-то нашла, но тут увидела собственную сумочку нараспашку и выглядывавший из нее штраф за парковку.
Она уставилась на мужа, который смотрел на нее как родитель на нашкодившего ребенка. По шее поползла горячая волна, злость росла, в его лице не читалось ни намека на извинения за то, что он рылся в ее вещах. Янг подошла к столу и схватила сумку.
– Ты копался в моей сумке?
– Я видел, как ты прятала ее в машине. Тридцать пять долларов – это большая сумма. Как ты могла сделать такую глупость? – Пак говорил вежливо, но недобро. У него был голос родителя, наставляющего и ругающего детей, где напускная мягкость прикрывает гнев.
Он злился. Она это ясно видела. После того, что сегодня случилось, того, как она узнала о его годах лжи прямо на заседании суда вместе с чужими людьми, он на нее злился. Внезапно весь разговор показался странным, беспокойство о том, как завести речь о жестянке, нелепым. Она не знала, то ли ударить его, то ли рассмеяться.
– О чем я думала? – спросила она. – Посмотрим, о чем это я могла думать вместо парковки, – она достала пакет, и ее охватил прилив силы, пронзивший и успокоивший ее. – Наверное, вот об этом, – она бросила жестянку на стол. Та зазвенела. – И обо всем прочем, что ты от меня прятал.
Пак уставился на жестянку, потом протянул к ней руку. Он мигнул, когда указательный палец коснулся уголка, и быстро отдернул его, словно касался привидения, а оно оказалось плотным.
– Откуда она у тебя? Как?
– Я нашла ее там, где ты ее спрятал. В сарае.
– В сарае? Но я отдал ее… – он посмотрел на жестянку, потом в сторону. Глаза бегали из стороны в сторону, словно он мучительно что-то припоминал. Лицо сморщилось от столь искреннего замешательства, что Янг подумала, уж не считает ли он вправду, что отдал ее тогда Кэнгам.