Несмотря на это законным наследником Ивана Грозного оставался его теперь уже старший сын Федор. Однако склад характера и способности Федора явно не соответствовали функциям русского самодержца. Учитывая это, царь Иван перед смертью назначил в помощь Федору как бы опекунский совет, который должен был бы управлять страной от имени царя Федора. Завещание Ивана не сохранилось, и насчет членов этого регентского совета до сих пор идут споры, а, к примеру, А. Б. Широкорад вообще сомневается в возможности существования такого совета.
Как бы там ни было, большинство историков сходится на том, что в состав регентского совета при недееспособном Федоре Иван Грозный включил пять человек: Никиту Романовича Юрьева, Ивана Федоровича Мстиславского, Ивана Петровича Шуйского, Богдана Яковлевича Бельского и Бориса Федоровича Годунова.
Никита Романович был дядей Федору, родным братом его матери Анастасии. Он получил чин боярина сразу же после свадьбы сестры и молодого царя Ивана и позже возглавил один из главных приказов — Большой дворец, управлявший царскими владениями. На протяжении всех лет кровавого террора опричнины Никита Романович неизменно заступался за гонимых и опальных, благодаря чему завоевал редкую популярность в народе и пользовался большим авторитетом при дворе.
Князь Иван Федорович Мстиславский возглавлял Боярскую думу и был также очень популярен в народе. Аристократический род Мстиславских вел свое происхождение от Гедиминовичей, князей Великого княжества Литовского, и потому не уступал в знатности Рюриковичам.
Род Шуйских занимал особое место в истории Руси. Он всегда считался вторым после правившего в Москве рода потомков Ивана I Калиты. За рубежом Шуйских именовали «принцами крови». Они тоже были Рюриковичи и вели свой род от младшего брата Александра Невского — Андрея Ярославича Суздальского. В связи с этим князь Иван Петрович Шуйский занимал особое положение при дворе, к тому же он был героем обороны Пскова от войск Стефана Батория.
В этом списке регентов особняком стоял Богдан Яковлевич Бельский. Он происходил из захудалого дворянского рода, но выдвинулся личными заслугами в период опричнины и был любимцем Ивана Грозного. Поэтому его не считали ровней боярско-княжеские роды Московского царства.
Еще одним регентом при Федоре современники называли Бориса Федоровича Годунова, родного брата Ирины, жены царевича. Как уже отмечалось выше, своим выдвижением он был обязан дяде, постельничему Дмитрию Ивановичу Годунову, взявшему его с сестрой ко двору. Едва достигнув совершеннолетия, Борис Годунов получил свой первый придворный чин — стряпчего, или камергера. В его обязанности входило: «Как государь разбирается и убирается, повинен платейцо у государя принимать и подавать». По ночам стряпчие дежурили на крыльце царского дворца. Сразу после свадьбы Федора и Ирины Борис получает боярский чин. Тогда ему было приблизительно 30 лет, а получить в таком возрасте чин боярина было лестно даже Рюриковичу, тем более за Борисом никаких заслуг не числилось, кроме разве что близости к царю.