Допив коньяк, он встал, опёршись на подлокотники кресла, и подошёл к модели «Виккерса» в гостиной, выполненной один к пяти, свисающей с потолка. Аэронавты потянулись за ним, как гусята за гусыней, да и преподаватели школы, заинтересовавшись разговором, подошли поближе. Впрочем, вмешиваться в беседу, равно как и разбавлять демократическую толпу курсантов своими персонами они не стали, встав своей компанией чуть поодаль.
– Обратите внимание, господа! – артикуляция Невилла стала отчётливей, что выдало в нём привычку к преподаванию. Невесть откуда взявшейся указкой он потыкал в сложное переплетение реек, соединяющих крылья биплана, – Видите? Стрелку необходимо быть не только метким, но и чертовски хладнокровным человеком… Я бы даже сказал – рептилией, если в идеале!
– Да уж, – пробормотал кто-то из русских преподавателей, ухвативших суть проблемы, – Стреляться на пистолетном расстоянии, не забывая притом о необходимости беречь собственный аэроплан, это что-то за гранью… Если мы говорим о нижних чинах, разумеется.
– Именно! – энергически кивнул британец, – Подобная стратегия предполагает использование аэроплана фактически в качестве пулемётного лафета, только очень уж дорогостоящего и малоэффективного. Вести хоть сколько-нибудь эффективный огонь таким образом возможно, но только если пилот совершенно забудет о чувстве самосохранения.
– Вот… Господа, помогите! – Невилл вместе с заинтересованными курсантами, первым из которых стал капитан Алтуфьев, снял с потолочного крюка модель аэроплана будущего противника, – Вот так держите… и хвост чуть выше!
– Видите? – приложив длинную указку к задней кабине, британец изобразил ей пулемётную трассу, – Эффективней всего стрелять вперёд, где сидит пилот и находится мотор! То есть пилот изначально подвергается повышенной опасности! А чтобы подойти на дистанцию эффективной стрельбы, выдерживая притом нужный угол, пилоту нужно фактически залезть под пули вражеского стрелка. Самому!
– Военные, – подытожил британец, – лучше других знают, что они смертны, и готовы отдать свою жизнь, исполняя приказ. Но есть риск просчитанный, а есть – бессмысленный!
Некоторое время курсанты и преподаватели с упоением вспоминали детство, пытаясь расположить модели аэропланов так, чтобы подобрать хоть сколько-нибудь приемлемые траектории. Получалось скверно… да собственно, почти никак.
Разве что капитан Алтуфьев, подзуживаемый бессмысленным для военного университетским образованием, выстроил несколько чисто умозрительных схем, в которых русские аэропланы атаковали противника по самым немыслимым траекториям.