Крупный металлург России В.Е. Грум-Гржимайло писал в частном письме в 1924 году, вспоминая дореволюционное время: «Была больна вся нация, от поденщика до министра, от нищего до миллионера – и, пожалуй, интеллигенция была в большей мере заражена, чем простой народ. Она была распространительницей этой заразы лени и лодырничества».
К концу монархии среди имущих и «культурных» слоев распространилась духовная и физическая лень, свойственная субпассионариям, т.е. людям, ставящих на первое место личный комфорт и безопасность. О былых временах и свершениях подлинно пассионарных предков остались лишь воспоминания. Процитируем Л. Гумилева, ссылавшегося на русскую литературу того времени:
«Илья Ильич Обломов и его слуга Захар – лентяи. Однако их предки отбили от татар Заволжья богатые земли, завели на них доходное хозяйство и построили себе удобные красивые дома, наполнив их книгами и картинами. Предки Раневской развели вишневый сад, который она пустила на ветер. Купчики из пьес Островского тратят капиталы, сколоченные их дедами. Так что же характерно для «русского» психологического типа: строгое собирательство или веселое, беззаботное расточительство? Видимо, то и другое, но в зависимости от эпохи, т. е. фазы этногенеза. Эти изменения идут неуклонно».
Видный советский историк Рой Медведев писал; «Россия была беременна революцией еще до вступления ее в Первую мировую войну. Ни одна из проблем, которые стали причиной революции 1905–1907 гг., не была решена. Сохранение в России основ самодержавия, представлявшего в первую очередь власть крупных землевладельцев, полуфеодальные отношения в деревне, бюрократизм и коррупция, неравноправие народов, населявших Россию, растущая зависимость от иностранного капитала, прогрессирующее обнищание значительных масс городского и сельского населения, но также идущий одновременно процесс быстрого развития капитализма – все это размывало и разрушало фундамент когда-то прочного здания императорской России».
Еще до 1905 года князь Евгений Трубецкой писал Николаю II: «Надвигающая революция угрожает нам конфискацией, подвергает опасности саму нашу жизнь. Гражданская война не более чем вопрос времени. … Тем ужаснее будет тот последующий и последний взрыв, который ниспровергнет существующий строй и сровняет с землей русскую культуру».
Последовавшая вскоре революция 1905 года потерпела поражение, но породившие ее силы продолжали нарастать. Уже в феврале 1914 г. за несколько месяцев до начала войны бывший министр внутренних дел П.Н. Дурново писал царю: «В случае военных неудач социальная революция в самых крайних ее проявлениях у нас неизбежна. … Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже представлению».