В самом деле, музеи и частные галереи этой страны уже давно собирают произведения французского искусства, но я, несмотря на все свои многочисленные выставки, еще ни разу не получил ни одного предложения из-за океана: следовательно, нет сомнения, что живопись моя там не понравится.
Итак, я воздерживаюсь: у меня нет никакой охоты приобретать запоздалых поклонников, тем более на другом краю света.
Искренне желаю Вам, дорогой Дюран-Рюэль, больше удачи, чем выпало на долю сердечно преданного Вам
П. Пюви де Шаванна
4
Париж,
24 октября 1887 г.
Дорогой Дюран-Рюэль,
Я совершенно убежден, что мы вновь обречем себя на провал, если добавим к картинам, полученным Вами от меня, те мои немногие вещи, которые принадлежат любителям. Согласитесь, что я сделал все возможное, чтобы отговорить Вас от Вашей прискорбной экспедиции в Америку, и я ни за что на свете не пойду на повторение подобной попытки в какой бы то ни было форме. Разумнее всего будет, если Вы просто вернете мне эти полотна. Что до моих рисунков, разбросанных где попало, то мы оставим их там, где они находятся. Это мое категорическое решение, и, поверьте, продиктовано оно здравой оценкой нашего общего положения и обоюдных интересов.
6
Париж,
авеню де Вилье, 89,
20 августа 1897 г.
Дорогой Дюран-Рюэль,
Несмотря на все свое презрение к глупостям и злобным выдумкам обо мне, которые измышляют и публикуют разные озорники, я вынужден сделать исключение для серьезного и влиятельного журнала «L’Art Amateur», поступившегося в данном случае своей добросовестностью.
В самом деле, если то, что утверждает этот журнал, правда, и работы, подписанные мною, были выполнены моими помощниками, то эти мифические помощники поистине ведут себя чересчур наивно, не выступая под собственным именем и жертвуя ради меня как заработком, так и репутацией.
Что можно сказать также о странной теории насчет «несуществующего» искусства, которое, тем не менее, находит себе приверженцев? Все это просто смешно.
Письмо Джона-Льюиса Брауна (1829–1890)
5 сентября 1883 г.
Благодарю Вас, дорогой друг, за любезное письмо и Вашу всегдашнюю обязательность. Совершенно убит тем, что случилось с нашим бедным Бенасси. Стоит ли ему написать? Не нанесу ли я этим новый удар? Напишите, пожалуйста, что Вы думаете на этот счет. Почему так упал духом Ренуар? Мне кажется, для этого нет никаких оснований: я, например, очень не прочь бы оказаться на его месте и располагать таким творческим капиталом, как он. Если его подавленность связана с Салоном, напомните ему, что даже гг. члены жюри, не допускавшие его туда, вынуждены были вслух сказать про его картины: «Это „светлый“ Делакруа». Такая оценка в устах противника стоит любой медали!.. Примите, дорогой друг, выражения моей преданности и симпатии.