– Это она? – спросила я, указывая на девочку посередине.
Все они были симпатичными, но моя мама выделялась особой красотой. В ней было что-то волшебное, даже тогда.
Рут взяла фотографию и снова села рядом со мной.
– Это она с сестрами…
– Сестрами?
– Твоими тетками, полагаю. Это Лорел, Сильвия и Мюриел.
Тетками? У меня есть тетки!
– Им тоже досталось, – сказала она. – Они хотели продолжать общаться с Вив… Думаю, Лорел могла написать ей раз-другой, но этим все и кончилось. Отец им запретил. Девочки его боялись. Как и все мы, полагаю.
– А они еще…
Она кивнула.
– Лорел в Нью-Йорке. Замужем, дочь примерно твоих лет. Это она, – Рут указала на еще одну фотографию. – Это Сьюзан. А Сильвия, – она снова указала на фотографию с сестрами, – она в Гринвиче. У нее дочь и два мальчика. А Мюриел в Уайт-Плэйнс. Замужем, три мальчика, – Рут улыбнулась и встала, указывая на еще одну фотографию, на каминной полке. – А эти маленькие сорванцы – твои кузены.
При этих словах в гостиную вошел, шаркая, сутулый старик с черными кустистыми бровями и белоснежной шевелюрой. Так, вот каким он был, этот зверь. Всемогущий судья.
– Кто тут? Кто… – он застыл с открытым ртом секунд на десять. – Вивиан. Что ты тут делаешь?
– Я Элис. Эли. Дочь Вивиан.
– Моррис, иди в студию, где был, и сиди там.
Но он не сдвинулся с места. Рут повернулась ко мне и заговорила, как бы успокаивая:
– Он то помнит, то не помнит. Путается, – она снова повернулась к нему. – Ты меня слышал, Моррис? Иди, где был, и посиди там.
Но судья подошел ко мне ближе.
– Вивиан, – сказал он с изумлением.
В глазах у него белела катаракта.
– Это Элис, – сказала Рут, снова повышая голос, словно он, к тому же, был глухим. – Это дочь Вивиан.
– О, Вивиан, – он потянулся ко мне, качая головой, и взял за руку неожиданно крепко для такого дряхлого старика. – Боже мой, – сказал он, привлекая меня к себе и обнимая. – Боже мой, боже мой, – повторял он дрожащим голосом.
В первую секунду мне захотелось высвободиться. У меня перехватило дыхание от нахлынувших чувств. Руки мои безвольно висели по сторонам. Я не знала, куда их деть.
– Я не Вив…
– Дай, посмотрю на тебя. О Вивиан. О боже. Почему тебя так долго не было? Где ты пропадала? – он взял мое лицо в ладони, и я скосила на Рут жалобный взгляд, ожидая какой-то подсказки от нее, ведь вводить старика в заблуждение было жестоко, но она не вмешивалась. – Я не знал, увижу ли еще тебя, – сказал он, не выпуская мое лицо. – Правда не знал. Все это так далеко зашло. Я не знаю, как это все так… – голос его ослаб, и я подумала, что он уже забылся, но нет. – Ты понимаешь, о чем я толкую? Понимаешь?