- Привет! Нас тогда так и не познакомили, Малик аль-… - Она повернулась к Зейну за подсказкой.
- Малик-Аль-Лейл, это значит Повелитель Ночи.
- Теперь я знаю, как тебя зовут, Малик аль-Лейл, теперь я, наконец, знаю, как зовут моих спасителей.
Конь шершавыми губами водил по ладони Эбби, а та ежилась и смеялась от этого непривычного ощущения.
- Он меня вспомнил! Я уверена, он меня вспомнил! - радостно закричала она.
- Ты незабываема, Златовласка…
Эбби подумала, что ослышалась, оглянулась и пытливо посмотрела на Зейна. Их взгляды встретились, и опять у нее возникло вчерашнее ощущение, что в сердце ей всадили крючок, а леска от него идет прямо в руки смуглого красавца.
Она быстро опустила глаза, притворившись, что что-то ищет в карманах брюк, но исподтишка поглядывала на Зейна, который ласково разговаривал с конем, похлопывая того по шее.
- Что ты ищешь?
Эбби вздрогнула. Вопрос застал ее врасплох.
- Носовой платок, - сымпровизировала она. - Все в порядке, - поспешила она добавить, прежде чем Зейн пошлет кого-то скупить все носовые платки всех люксовых брендов.
- Я подумал, может быть, ты захочешь взять несколько уроков верховой езды, пока ты здесь?
- Ты говоришь так, будто у меня каникулы.
- Но ты же не в тюрьме. Наслаждайся жизнью.
Что-то в его взгляде заставило Эбби подумать, что он имеет в виду не только вещи, лошадей и прочую роскошь, и в животе у нее снова запорхали бабочки.
- Может быть, тебе тут понравится, - продолжал Зейн, оглаживая Малика. - Может, даже я тебе понравлюсь.
Проблема была в том, что он уже ей нравился, и даже слишком, хотя она не хотела себе в этом признаваться. Радостный настрой Эбби несколько угас.
- Заманчиво, - пробормотала Эбби, стараясь скрыть перемену настроения. - Да, думаю, я хотела бы научиться ездить верхом.
- Хорошо, я… - Он умолк, с застывшим лицом глядя ей через плечо.
Эбби заметила его остановившийся взгляд, услышала стук копыт за спиной и оглянулась, любопытствуя, кто так взволновал Зейна.
Она увидела молодую, неправдоподобно элегантную даже по их модельным меркам женщину, грациозным движением прямо-таки спорхнувшую на землю. Два сопровождавших ее всадника выглядели рядом с ней как мешки картошки, навьюченные на породистых лошадей.
Женщина сняла жокейку и встряхнула головой. На спину ей упал блестящий поток гладких темных волос. Двигалась и держалась она, как прима-балерина. Женщина едва удостоила взглядом грума, который взял поводья из ее рук, и что-то сказала всадникам, которые, очевидно, были ее телохранителями. Те спешились и поклонились.