Раздел IV
Реставрация будущего
Слишком долгое время Россия формировала своё будущее как антипрошлое. «До основанья, а затем…». Российский футуризм, будь то в петербургски-западнических, советских или постсоветски-либеральных формах, базировался на чудовищном нигилизме по отношению к прошлому, которое неизменно рассматривалось как убогое, постыдное, не вдохновляющее, позорное, подлежащее радикальному преодолению. И тем самым будущее наше искривлялось и обеднялось, так как только если корни прошедшего богаты, разнообразны и питательны, мы можем рассчитывать на пышную цветущую крону будущего. Мы же оказались подобны тем, кто обрубает корни деревьев, а потом удивляется облетающей увядшей листве.
Сегодня мы нуждаемся не столько в построении, не столько в проектировании, сколько в реставрации
будущего. В восстановлении тех пластов и горизонтов, которые были искусственно обрублены и утрачены в результате сотрясавших нас революций и переворотов, нигилистических по отношению к прошлой традиции. Мы должны вернуть себе то будущее, которое было утрачено, если не сказать – украдено, из-за нашего самоотчуждения.
Россия и русские пережили три большие волны самоотчуждения. Каждый раз известная часть русской цивилизации объявлялась отторженной и отречённой, предавалась проклятию и подвергалась истреблению. Перерубленные ветви переставали плодоносить, и на их месте воцарялась мерзость запустения или прививались иноземные дички.
Первое великое самоотчуждение – это двойной удар церковных реформ, приведших к расколу старообрядчества, и петровских культурных реформ. Мы фактически собственными руками разгромили свою национальную церковную, а затем и культурно-цивилизационную традицию, заменив её иноземными заимствованиями. Вместо локальной задачи усвоения научно-технического потенциала Европы мы поставили себе задачу не только усвоить всю европейскую цивилизацию, в том числе и в глубоко чуждых нам элементах, но и разгромить свою, а тех, кто сохранил верность русским началам, – вытеснить на обочину истории как гонимых отщепенцев.