Я пригляделся, но увидел лишь блики камня. Он странно мерцал, словно он был не с нашей планеты или вовсе из другой части Вселенной. Или, возможно, принадлежал иному времени.
Абра придержала для меня полог палатки, но ее хозяйка так и не встала. Она подалась вперед, а затем снова опустилась на колени и забормотала что-то похожее на молитву. Мужчина принялся ворочаться на подстилке, а собака заскулила.
Выйдя наружу, я прищурился – солнце светило слишком ярко. Вокруг царил самый обычный тихий день.
Мама Абры так обрадовалась, что мы вышли из парка вовремя, что даже не спросила про каменную чашу. А может, и вовсе ее не заметила.
Мы забрались на заднее сиденье машины и водрузили чашу посередине. Подъехав к дому Миллеров, миссис Миллер поспешила внутрь, чтобы поскорее освободить мужа от обязанностей няни, а мы с Аброй так и остались сидеть в пикапе и таращиться друг на друга.
Было решено спрятать чашу в горной пещере в конце Дороги-в-Никуда. Путь вышел долгим, чаша была тяжелой, но мы упрямо пробирались сквозь чащу, настороженно озираясь и прислушиваясь, не притаился ли где-то в тени Амарок.
Мы подошли к маминой могиле на лесном кладбище, и у меня участилось дыхание. Бурая почва, которой засыпали гроб, была еще свежей. Кто-то возложил у надгробия букет тюльпанов – желтых с красными прожилками по всей длине лепестков. Красными, как низкое закатное солнце.
Опустившись на колени, я прочел надпись:
ЛЮСИ ЛИ ЧЕМБЕРС
ЖЕНА И МАТЬ
Встретимся на краю света
Из-под десятка тюльпанов что-то выглядывало, поэтому я поднял их и положил на верхушку надгробия. И увидел маленький зеленый росток с белыми бутонами.
Древо Жизни…
Кто-то вынул его из ветки, принес на могилу и посадил в неглубокой ямке. Зеленые листья немного поблекли, и цветы уже были не такими белыми, как прежде, скорее приобрели болезненно-желтоватый оттенок. Древо умирало, это было очевидно. В глубине души у меня снова сгустилась старая тьма.
– Кто принес его сюда? – благоговейно прошептала Абра.
Я не знал, что и сказать. Мы посидели молча. С облегчением я понял, Древо забрала не Абра, и разочаровался в себе за то, что ей не поверил. Что со мной приключилось такое, от чего я перестал доверять лучшей подруге?
Однако, увидев росток на кладбище, я еще больше утвердился в своих сомнениях и решимости. С одной стороны, стало сложнее верить, что этот побег может каким-то образом вырвать мою мать из пасти смерти, такой он был крошечный, такой хрупкий. С другой – вот же он, здесь. Древо Жизни снова ко мне вернулось. Я подумал, это что-нибудь да значит.