В этих упреках заключается только часть правды. Нельзя оспаривать утверждение о молодости африканского пролетариата, о силе в его среде традиций, унаследованных у крестьянства — этого отца всех классов африканского общества. Но почему забывать о том положительном, что есть в этих традициях? Может быть, именно они делают такой прочной объединяющую рабочих солидарность. В Гане, например, большинство забастовок начиналось, когда администрация предприятия пыталась уволить кого-нибудь из рабочих. Эти стачки были крайне упорными и часто завершались успехом.
Западная Африка знала и политические забастовки, знала выступления рабочего класса за цели, волнующие весь народ. Я думаю, если бы не эта борьба, еще долго Африканский континент оставался бы за колючей проволокой колониализма. И, конечно, не была бы независимой Гвинея, обязанная профсоюзам своим освобождением.
Этими наблюдениями я делился со своими гвинейскими друзьями. Особенно часто мы говорили с Бубакаром, который не прекращал своего «шефства» надо мной. Он соглашался с моими выводами, а если говорить точнее — для него в моих наблюдениях не было ничего нового. Иногда, по-моему, ему казалась даже чуть-чуть забавной горячность, с которой я принимался ему доказывать, как молодость гвинейского рабочего класса при определенных обстоятельствах оборачивалась его силой. Как участник нескольких забастовок, он прекрасно представлял себе и силу и слабость местного профсоюзного движения.
— Только не впадай в преувеличение, — остерегал он меня. — Не забывай, что если профсоюзы помогли партии выжить, то победу ей принесло крестьянство. А работать в деревне было много труднее, чем в городах. Рабочий класс, в сущности, концентрировался в Конакри, поэтому его легко было сплотить. Крестьянство же рассеяно по тысячам деревень.
Сейчас я не припомню, кто именно познакомил меня с французским коммунистом и ученым Жаном Сюрэ-Каналем. Этот на редкость динамичный, целиком увлеченный своими историческими исследованиями человек работал в то время преподавателем в лицее Донка на окраине Конакри, а также в Институте документации и исследований, что находился рядом с архивом. В его кабинете на третьем этаже института мы и встретились впервые. Позднее я бывал и на его скромной вилле рядом с лицеем, где познакомился с его женой — сотрудницей министерства информации и туризма.
Сюрэ-Каналь — географ по образованию. Он с гордостью показывал мне оттиски своих первых, сделанных еще во Франции работ. В первые послевоенные годы он работал преподавателем в Дакаре, где сотрудничал в газете «Ревей». Становление национально-освободительного движения происходило на его глазах, и широкий поток народной борьбы увлек молодого ученого. Он начал тщательно изучать социальную структуру народов Тропической Африки, их историю. За последние годы он опубликовал несколько блестящих исследований и исторического и социологического характера.