Интомби, прислуживавшая королю и его гостям, брала и подавала сосуд обеими руками, желая показать, что приносит дар тому, кого ставит выше себя. Должно быть, этот обычай, как и обязанность девушки предварительно пробовать пиво, имели, кроме того, цель охраны жизни короля. Раз отведавшая напиток первой не умерла, значит, она не подала яда; раз у нее заняты обе руки, она не в состоянии внезапно нанести смертельный удар.
Этот обряд заменял зулусам парадный обед, и удавшимся он считался только в том случае, если сопровождался звуками насыщения или, попросту говоря, рыганьем. Зулусы великолепно выполняли это правило вежливости, издавая поистине устрашающие звуки.
* * *
На рубеже XIX и XX столетий бассейн Умфолози был идеальным местом для всякого любителя природы. Здесь во мне пробудилась охотничья страсть, которой я был охвачен еще в детстве.
Почти каждый день я брал ружье и отправлялся в лес. Вспоминаю об этих вылазках с сожалением и вместе с тем — с удовольствием. А какими прекрасными и волнующими были облавы! Я застал их в том виде, в каком они устраивались еще много лет назад, до захвата Наталя европейцами.
По традиции подготовка к охоте начиналась с того, что в краали рассылались гонцы. Не заходя к индуне или другим зулусам, они отправлялись в загон для скота и там подражали крику импунци — антилопы дукер. К загону из всех хижин сбегались люди и, узнав о месте и времени облавы, тем же способом передавали весть в соседний крааль. Заблаговременно явившись к условленному месту сбора, мы видели, как со всех сторон к нему направлялись охотники, вооруженные ассегаями, дубинами и палками. Местный вождь указывал участок для облавы и рассылал во все стороны молодых охотников. Последние должны были двигаться таким образом, чтобы замкнуть круг, после чего охотники с громкими песнями направлялись к его центру, гоня перед собой дичь.
— Эйя, хе! — слышалось вновь и вновь. Этот клич передавался по кругу до тех пор, пока напуганные звери не делали попытки вырваться из западни. Тогда их убивали метательными копьями. Охотник, поразивший зверя, кричал громовым голосом: «Мамо!» (ура!) — и добавлял название крааля, к которому принадлежал. Ему радостными возгласами вторили ближайшие друзья. По старинному обычаю, загнанная до изнеможения или убитая другим охотником дичь принадлежала тому, кто первым ранил ее до крови.
Окружной начальник Умфолози был метким стрелком, но не мог спокойно перенести то, что во всех облавах мне неизменно доставался самый большой участок. Однажды он сообщил мне, что впредь я должен участвовать в облавах не с дробовиком, а с ружьем для охоты на крупную дичь. Между тем из животных, на которых устраивались облавы, самым крупным были капские сайги и тростниковые антилопы, а их обычно били из дробовиков; к тому же было довольно рискованно палить из крупнокалиберного ружья в окруженное людьми пространство.