- Это яд?
- Травить невест нельзя. Просто сильное снотворное. Оно и холод сделают смерть скорой и безболезненной.
Я с благодарностью кивнула, понимая, это единственное, что могли сделать для меня стражники. Облегчить участь.
- Только сейчас не пей. Нельзя портить жертву, иначе придется искать новую. Ты ведь этого не хочешь?
Я этого не хотела. Даже если следующей все же станет Валенси, которую откупили. Интересно, что сделал ее отец, и как подставил моего? Разве так можно? Видимо, да, если в твоих руках сосредоточились власть и деньги.
За окном кареты ярко сверкали украшенные к празднику дома. В небе взрывались фейерверки, горели огни на елях, а у меня дома рыдали мама, папа и Энн. Вряд ли они смогут поступить как нужно и праздновать, во что бы то ни стало, пока я замерзаю насмерть в качестве жертвы ледяного дракона. И вот из-за этого испорченного родным праздника я расстраивалась сильнее всего. Слезы потекли по щекам, и весь остаток пути я прорыдала. Город закончился, огни погасли, и мы въехали на узкую горную тропку. Укутанные магией колеса повозки цеплялись за наледь, словно липучки, и наша карета, переваливаясь с боку на бок, ползла вверх по тропе к плато у Драконьего ущелья. Где-то там меня должны приковать к скале.
2
Перед тем как выпустить из кареты, мне дали еще настойки, от нее сразу же затуманилось сознание и стало тепло.
- А это что такое? – уточнила я, будто это имело значение.
- Не переживай, все снадобья нужны для того, чтобы тебе стало легче.
- Умирать? – спросила я, не испытывая по этому поводу почти никаких эмоций.
- Умирать, - согласно кивнул стражник и помог выйти из кареты. На плато было снежно, холодно и удивительно светло. Казалось, луна висит прямо над вершиной, а звезды сияют, словно тысячи фонарей. Невероятно красиво. Меня подвели к шесту, вкопанному у входа в ущелье, и приковали запястья тонкими цепочками из мелькориона – невероятно прочного магического металла.
- А что будет с телом? – спросила я, где-то в глубине души чувствуя, что сквозь зелье пробивается всепоглощающее отчаяние.
- А тела не будет… - тихо ответил страж. – По крайне мере, мы не находили ни одного. Это стало последней каплей, слезы потекли по щекам, сразу же превращаясь в ледышки. Карета уехала, а я осталась стоять на скале с леденеющими волосами, и дрожащими от холода губами – от мороза не спасло даже зелье. Еще один пузырек был у меня в кармане, но я не рисковала его доставать, хотя цепочка, сковывающая запястья была достаточно длинной и позволяла это сделать. Но глоток зелья означал для меня конец, а я так хотела насладиться звездами, луной, самой красивой ночью в году. Последней в моей жизни. Я же имею на это право? А зелье выпью, когда станет невозможно больше терпеть.