.
Обобщая, можно сказать, что политическая жизнь эмиграции состояла из бесконечных пререканий, порождаемых использованием непроверенной информации, беспомощностью, озлоблением, тоской по прошлому. Непрекращающиеся склоки приводили к дроблению организаций. В конце концов из-за отсутствия прямых и действенных контактов с сочувствующими на родине — контактов, которые в свое время столь широко поддерживали русские эмигранты XIX — начала XX вв., — всякая политическая жизнь в изгнании превращалась в битву с ветряными мельницами. К началу 30-х гг., когда советская власть ужесточила политику внутри страны и полностью отрезала ее от внешнего мира, Русское Зарубежье лишилось всяких возможностей поддерживать связи с Советской Россией. Российская империя никогда не проводила столь жесткой линии в отношении эмиграции, благодаря чему, собственно, Ленин и другие имели возможность оказывать столь заметное влияние на положение в России. Наконец, следует упомянуть о том, что, поскольку советский режим держался у власти гораздо дольше, чем можно было предположить вначале, число старых политических лидеров в силу естественных причин — старости, смертей — сократилось, новое же поколение не имело ни средств, ни желания для продолжения их борьбы. Правда, предпринимались попытки создания новых политических организаций и программ, которые стремились учесть уроки и реальности советского режима, искали альтернативные варианты. Так, младороссы говорили о «монархии
с советами», Народно-трудовой союз (НТС) питал надежды на создание корпоративного государства, где социальные перемены, происшедшие при советской власти, сочетались бы с национализмом и авторитаризмом в экономике и в политике. Начало второй мировой войны положило конец подобного рода усилиям, а план НТС воспользоваться советско-германским конфликтом для осуществления своих целей оказался изначально ошибочным и еще раз обнаружил политическое бессилие эмиграции>6.
Поэтому попытка распутать сложную и не имевшую практического результата деятельность политических организаций Русского Зарубежья не представляется нам особенно перспективной. Горячие споры об ответственности за прошлое, равно как и идеологические противоречия из-за выбора тактики или программы в связи с теми или иными событиями в Советском Союзе или в мире в целом, представляют преходящий и ограниченный интерес. Конечно, историк должен интересоваться всеми аспектами прошлого, но какие-то моменты всегда представляют для него больший интерес по сравнению с другими. Поскольку цель этой книги — воссоздание картины культурной жизни России за рубежом, оказавшей заметное воздействие на современную культуру Запада и Советского Союза, представляется целесообразным отказаться от рассмотрения политических проблем, в которых можно только увязнуть. Политическое развитие стран, принявших русских эмигрантов, лишь изредка вызывало сколько-нибудь заметную их реакцию; подобные случаи, однако, уже были рассмотрены другими исследователями