). Постоянные издевательства над одними чувствами (понятно, что лучше уж утратить обоняние, когда живёшь в большом городе) и введение в заблуждение других привели к тому, что сегодня мы наблюдаем общую потерю чувствительности, которая соседствует с феноменальной потерей ясности мысли; истоки которой кроются в отказе от чтения и от значительной части словарного запаса. Избирателю, который водит личный автомобиль и смотрит телевизор, нет никакого дела ни до каких вкусовых различий: а потому он с лёгкостью готов есть “Findus”>8 и голосовать за Фабиуса>9, а если надо, проглотить Фабиуса и выбрать “Findus”. После всех его важных дел, после всей его возрастающей пассивности у него совсем не остаётся времени, чтобы развить вкус или даже просто обзавестись вкусовыми предпочтениями, на удовлетворение которых у товарного производства как раз‑таки тоже нет времени: столь удивительная согласованность между теми, кто готов отказаться от вкуса, и теми, кто готов воспользоваться этим отказом, говорит о том, что все критерии ценности сегодня утрачены. Так мы выходим на ключевой вопрос времени, – времени, которое выкраивают повсюду для того, чтобы потратить на нежизнь. И то время, которое раньше отводилось на приготовление ужина, поглощается сегодня просмотром телевизора, «потребители всё меньше покупают низкосортные куски мяса, которые требуют долгого приготовления». Эти «низкосортные куски», из которых ещё недавно делалось столько прекрасных блюд французской народной кухни, теперь обречены на переработку, чтобы предстать в более подходящей для быстрого приготовления форме: «Взглянув на них поближе (но не слишком), попробовав их, вы не угадаете. Это полноценный антрекот: по виду, по сочности, по “нежности” мяса. При этом он сделан из рульки, пашинки, шеи, словом, тех частей, которые раньше шли исключительно в рагу и долго тушились на медленном огне. Говядина для тушения в роли бифштекса? Исследователи и промышленники делают это возможным для нас, разрушая структуру мяса, соединяя куски различной степени измельчения и придавая им новую форму, – так получается мясо “с изменённой структурой-”» (“Le Monde”, 25 сентября 1985 г.). Нечего и сомневаться, что вскоре эти эксперименты со структурой выйдут далеко за пределы одного лишь рогатого скота: «Если же мы научимся делать нежные и аппетитные “бифштексы” из мяса птиц или свинины, которая дешевле говядины, то “у быков не будет шансов в будущем”, – подчёркивает мсье Дюмон» (там же). Этот полный забот о будущем мсье Дюмон является директором лаборатории по исследованиям в области мяса Национального института агрономических исследований; это настоящий специалист по закускам, как и тот, который заявляет по поводу технологии «варки-экструзии», позволяющей создавать «продукт ячеистой структуры», вроде кормов для кошек и собак: «А что касается использования этого метода в изготовлении пищи для человека, тут “всё ещё только предстоит”» (там же). Что же касается превращения нас в скот