Посреди ночи я оказался разбужен грустным воем ветра и тяжелыми ударами капель дождя в моё окно. Не сразу придя в себя, я всё никак не мог понять, что происходит в моей комнате, думая, что это нечто творится внутри. Я был приятно удивлён, когда обнаружил, что мне ничего не угрожало. Всё, что нужно было сделать для своего сохранения, – это просто не открывать окно. Мне стало интересно посмотреть поближе на действо, развивавшееся за моим маленьким оконцем. Подойдя к нему, я начал пробовать хоть что-нибудь разглядеть за градом громадных капель, которые били с такой силой, что мне стало не по себе. На мгновение я даже забеспокоился, как бы они не пробили моё Окно, наделав в нём Трещин. Но всё это, конечно, было большой глупостью. Рецепт спасения от ненастья был известен – просто не открывать окно, только и всего! Меня удивляло происходившее. «Я мог бы сейчас находиться там! В бушующем море! В гуще событий и страданий! Но я здесь, в тёплой, уютной комнатке, и за всем ужасом снаружи я наблюдаю отсюда. Если б у меня не было этой норы и не было Корабля… Проще говоря, если бы не было ни единой возможности укрыться, то я умер бы в считанные минуты, потопленный грозными волнами и утянутый в бездонные пучины. В то время как моя смерть ходит так близко и меня от неё отделяет всего-навсего стена, я могу вовсе залезть под одеяло, заткнуть уши и сразу позабыть и о шторме, и о смерти, которою он в себе таит. Но чем я заслужил такую привилегию? Почему я здесь, а не там? Неужели просто нелепый случай тому виной?» – подумал я сонный, смотря в окно. Но как я ни старался, ничего не было видно. Лишь тьма и вечно стекавшие вниз огромные круги, остававшиеся от умерших каплей дождя на стекле.
Я лёг в постель и пролежал до самого утра, так и не уснув. Звон скомандовал встать, и тогда я встал. Я настолько привык к этой процедуре, что теперь редко задерживался в кровати, ворочаясь и мечтая о том, как прекрасно было бы продолжить спать. Отныне всё происходило механически, я сразу же поднимался, когда это было нужно, и шёл на завтрак. Пока я изо дня в день беспечно прохаживался по коридорам и заходил в столовую, я был погружен в себя, а всё вокруг представлялось не более чем декорациями, до которых мне не было никакого дела. «Всё вокруг— это мой мир, и сейчас его для меня нет!»—Так говорил я себе и посмеивался.
В один из таких устаканившихся дней, когда я сел за столик и принялся жевать пищу, ко мне подошёл Сервус и поздоровался, вытащив меня из моей головы на свет.
—Мне нужно с вами поговорить, Сигниф. Вы не будете против если я к вам подсяду?