Интервью с самим собой (Штокбант) - страница 2

В начале семидесятых я уже несколько лет работал в должности главного режиссёра в петрозаводском Русском драматическом театре. «Исаак, давай мы тебя выберем секретарём нашей партийной организации», – сказал за рюмкой водки в петрозаводском Доме актёра директор театра, потомственный карел Сергей Звезды.

– Ты что, с ума сошёл? – говорю ему. – Ну и шутки у тебя!

– Я не шучу. Мне посоветовали поговорить с тобой.

– Кто тебе посоветовал такую чушь?

– Это не чушь. Тебе хотят присвоить звание заслуженного деятеля искусств Карелии, но у тебя нет никакой партийной нагрузки.

Петрозаводск. В этом театре я пошел на сделку с партией

– Мне достаточно и того, чем я занимаюсь. Если моя работа их не удовлетворяет, могу написать заявление об увольнении.

– Исаак, не дури. Если бы было так, они бы не советовали поговорить с тобой.

– Это что, сделка?

– Называй как хочешь. Почётное звание тебе не помешает.

– Главный режиссёр и парторг в одном лице? Разве может быть такое?

– Раз предлагают, значит может. Пособираешь членские взносы один год, получишь звание, а потом перевыберем по твоей просьбе… Давай ещё по одной… Подумай.

Выпили «ещё по одной». Закусили селёдочкой с картошкой.

– Ну как, Исаак?

– Дай подумать. – Я уже знал, что соглашусь, но было как-то стыдно перед собой.

Меня выбрали в секретари. Через месяц присвоили звание заслуженного деятеля искусств Карелии. По прошествии года я провёл партийное собрание, на котором попросил освободить меня от почётной партийной нагрузки в связи с чрезвычайной загруженностью в должности главного режиссёра. Меня освободили. Почётное звание никакой радости мне не доставило. Было стыдно, что получил его в результате сделки с партией. Вот такая некрасивая история. Каюсь.

Теперь я не состою ни в какой партии. Если бы какая-либо из них предложила мне вступить в её ряды, я бы нашёл повод отказаться.

Почти полвека я состоял в КПСС. Этого вполне достаточно для жизни одного человека.

Питерское ТV снимает про меня кино. Почему? Наверно, потому, что сегодня я, один из немногих, ветеран Великой Отечественной, «в строю», руковожу крупным театром, ставлю спектакли.

– Исаак Романович, мы вас снимаем, когда вы выходите из машины, поднимаетесь по парадной лестнице и входите в театр.

В театр обычно я вхожу со служебного входа. Но для кино снимают красивый кадр.

– Спасибо, Исаак Романович! Снято! Теперь вы идёте по вашему длинному коридору к себе в кабинет.

Иду, такой деловой и независимый, со скоростью, с какой давно уже не хожу.

– Исаак Романович, нельзя ли помедленнее. Мы не успеваем.