Как я теперь уйду домой? — вопрошаю почти риторически.
Ну да, сейчас не лучший момент для этого, — хмыкает парень с улыбкой. — Будет немного неловко застать мамочку на обеденном столе с ее новым кавалером…
Как ты можешь такое говорить? — возмущаюсь я скорее по привычке, заламывая руки. — Она все-таки твоя мать…
Ну знаешь, это не в первый и не в последний раз, Джессика, — произносит Доминик немного обиженно, но с улыбкой. — Наша мама, как ты уже заметила, несколько отличается от тебя; в ее отправдание скажу лишь одно: она не знает, что мы дома, — его руки все еще лежат на моих плечах. — Кажется, ты в шоке! Хочешь вылезти в окно? Я подсоблю.
Жуткая, жуткая ситуация: Хелена внизу… на обеденном столе… а я тут… с Домиником посреди ночи…
Мне надо позвонить Юргену, — говорю я наконец, доставая свой телефон. — Вдруг он придет искать меня. — От подобной перспективы меня даже передергивает.
Лучше напиши, иначе тебя могут услышать! — Ник скашивает глаза на дверь.
Я глухо стону и быстро набираю текст сообщения: «Я заперта в комнате Томми — Хелена внизу с кавалером «пьет чай» за обеденным столом. Ну, ты понимаешь!!! Не волнуйся за меня, схоронюсь до поры до времени».
Отлично получилось! — одобряет парень мое послание, бессовестно заглядывая через мое плечо. — „Пьют чай за обеденным столом» — непревзойденный эвфемизм.
Я уж хочу было пожурить его за подсматривание, но тут серия понятного рода стонов доносится до нашего слуха, и я отступаю к окну, словно лишние пару метров могут избавить меня от чрезмерного неудобства данной ситуации. Мало того, что Хелена занимается любовью прямо на кухне, так я еще вынуждена слушать все сопутствующие этому звуки вместе с ее собственным сыном… а с ним, с Домиником, это особенно невыносимо. Его же вся эта ситуация, кажется, только забавляет…
Тренькает мой телефон и я читаю сообщение Юргена: «Да у тебя настоящее приключение, дорогая! Сочувствую. Возвращайся, как только сможешь… и непременно расскажи обо всем». Я улыбаюсь и мне даже становится чуточку легче. Ник, следивший за мной со стороны, интересуется:
Ну что, остаемся или лезем в окно?
Я не умею лазать по крышам, если хочешь знать, — шепчу я все с той же улыбкой на лице, хотя, если честно, мы могли бы говорить в голос — увлеченная парочка навряд ли бы нас услышала, — поэтому лучше уж переждем «бурю» здесь…
О, новый эвфемизм! Да ты просто мастер по эвфемизмам, Джессика.
Перестань. — Скидываю баретки и сажусь на прежнее место рядом с уснувшим мальчиком. Подняв с пола маленькую декоративную подушечку, прижимаю ее к своему лицу. — И без твоих подколов достаточно тошно.