— Ну?! Всё ещё не велено? Canailles!
Раненый зажимал рану и причитал, тот, коего сбила лошадь, встал, но только для того, чтобы тут же упасть на колени.
— Херметле, согласен, согласен ехать. Не погуби, князь нас повесит!
— Вам было предложено. — Воронцов отёр рапиру платком, вбросил в ножны и направился за ворота.
Он пустил коня шагом, чтобы его поездка не казалась бегством.
Село вокруг как вымерло, все попрятались в хаты, будто это могло хоть от чего-то защитить.
Уже за околицей, миновав знакомый колодец, Воронцов пустил лошадь в галоп — терять время не следовало, князь мог явиться в любое время.
До лесов было недалеко, верст пять, потом, судя по объяснениям старосты, ещё с версту вдоль опушки. Верхом не более четверти часа. Однако сколько Воронцов ни гнал кобылу, а тёмная полоска деревьев на горизонте всё не приближалась.
Когда лошадь стала дышать тяжело, Георгий сбавил темп, а после спешился и пустил ее в поводу.
Николай рассказывал о том, что в деревню никто не мог попасть из-за полудницы, но раньше она всех выпускала. А теперь что же?
Духи, а может быть, заблудшие души — удивительные существа. Георгий напрямую никогда не встречался с ними и в тот памятный день, в плену у старой ведьмы, глядел на это чудо во все глаза.
«Ах, если бы эти колдуньи согласились на службу, сколь многие бесценные знания можно было бы записать. Пока у нас что-то вроде союза, но кто знает, как обернётся, союзники часто становятся врагами после достижения цели».
Георгий подошёл к краю дороги и дотронулся до высокой травы — щиплет.
— Пороша!
Звук его голоса разнёсся окрест, но ответа не последовало.
Георгий подождал, огляделся и снова позвал:
— Прошу пропустить к лесу! Я вернусь в деревню! Позволь пройти!
Опять никакого ответа.
Солнце припекало, хотя уж скоро должен был начаться вечер. Значит, пускать не хочет. Что ж...
Георгий поднёс к глазам перстень и прочёл заклинание. Крошечный ворон отозвался, смешно поднялся на ножки, встряхнулся и взлетел.
Зрение раздвоилось: быстрая, иногда резко мелькающая панорама из глаз ворона и застывший вид на поля от его, Воронцова, собственных очей.
Оказалось, что Георгий недалеко уехал от деревни — быть может, с полверсты. Но взгляд волшебной птицы увидел не только путника. Полудница стояла в двух шагах от обочины!
Воронцов повернулся в её сторону.
— Почему не пропускаешь? — спросил он.
Полудница вздрогнула и проявилась, а крошечный ворон спустился на плечо хозяина.
— Хозяйка всем путь закрыла.
— Но нас ведь она велела пропустить.
— А нынче не велит.
— Отчего?
Полудница промолчала.