Осада не кончилась со смертью князя, и теперь Воронцову мнилось, что он предчувствовал такой исход. Нет, он не сожалел о содеянном, только болезнь теперь оказалась так некстати.
— Да, это колдовство, но зачем оно, я сказать не могу.
— Та видомо на що — напугать нас хочуть, алэ мы-то нэ из пугливых.
Капитан посмотрел на Перещибку. Слова казака удивительно дополнили недавние раздумья Воронцова.
«Да, мы не из пугливых, а что с теми, кто слабее? С теми, кто, как Тихон и Катерина, слабы и не могут противиться злу? Я должен не искать колдунов для знаний, для службы государству, но защищать от них. Нам надобно спасти крестьян, уберечь местных жительниц, вот моя цель».
— Степан, нам надо освободить крестьян в Сухой Берёзовке.
— Так, цэ б нэпогано, только мало нас.
— Возьмём пленных.
— Татар? Эк, так нэ годится! Воны нам же нож в спину и воткнут!
Георгий вздохнул, говорить было тяжело.
— Расскажем им о судьбе Арслана, они все родичи.
— Родичи, не родичи, а веры им нет.
— Значит, проверить нужно.
— Як?
— Пусть в вылазку идут. Сегодня пушки молчат, и не надо им больше разговаривать... — Капитан снова перевёл дух и продолжил: — Пусть забьют запальные отверстия. Татары должны знать, как охраняется батарея.
— Экхм... — Казак погладил усы в раздумье.
У Воронцова от разговоров разболелась голова, но он не обращал на это внимания.
— Возьми Демида, он охотник до таких дел, и пригляд за татарами будет.
— Добро! К ночи всё подготовим. — Перещибка собрался уходить. — Ну вже мы им зубы повырвем! — Он погрозил кулаком.
— Подожди. Что бы колдун ни искал под твоим хутором, а мы должны найти это раньше. Вели продолжить раскопки.
— Добро, добро, Георгий Петрович, пусть Господь Бог пошлёт тебе исцеление.
Казацкий голова вышел, а Воронцов откинулся на подушки. Сердце жгло, он устал даже от короткого разговора. Но времени на отдых не было, следовало ещё многое сделать.
Все эти приготовления будут бесполезны, пока они, как в мешке, сидят под охраной полудницы. Почему ведьма закрыла выход? Она обещала помощь, но действия её противоречивы — отпустила, исцелила, но открыла дорогу князю. Прасковья передала весть о колдуне, но полудница перекрыла ход из деревни, собрала убежавших татар. Впрочем, нынче следует принимать любую помощь.
— Николай!
— Я здесь.
— Мы не сможем ничего сделать, пока хутор и деревню сторожит полудница. Ты с ней по-доброму смог сговориться, так выступи парламентёром ещё раз — пусть она передаст весточку своей хозяйке или Прасковье. — Воронцов прервался.
— Понял, ваше высокоблагородие, будет сделано.