— Да, я тоже глянул одним глазком. Может, лисы?
— Да уж какие лисы... Город они тут свой затеяли, по-твоему?
— Верно, верно, стаями-то они не ходят, но... не знаю.
— Пошли избу осмотрим.
Поповский дом с небольшим палисадником и огородом, по видимому, не пострадал от пожара. Входную дверь слева сверху перегораживала доска, ещё несколько досок подлиннее стояли рядом.
— Похоже, дверь сначала заколотили, а потом освободили, — поделился наблюдением Фёдор.
— Поглядим.
И действительно, вход в дом был открыт, верхняя доска отвалилась сразу же, как Николай потянул за ручку.
— Куды лезете?!! Нечестивцы! Ирода-царя приспешники! — раздался сзади хриплый крик.
Со стороны сгоревшей церкви, вниз с холма, спотыкаясь на рытвинах, спускался человек. Грязный, с всклокоченной бородой, с торчащими во все стороны космами, в обносках, какие и в канаве не сыщешь и такой худой, что состоял, кажется, из одних костей. Но при этом слабую грудь его дважды пересекала цепь в палец толщиной. Пришелец был столь необычен, столь непохож на сельского жителя, что солдаты поначалу приняли его за нечисть и наставили пистолеты.
— А! Проклятые! Приуготовили уж огненные жала! Да воздастся вам в геенне огненной!
— Ты почто такой сердитый? — первым спохватился Николай и опустил оружие.
Юродивый успел уже спуститься и теперь стоял близко, пригибаясь и кривляясь. Худое лицо его не слишком было приспособлено к лицедейству, и потому гримасы казались неживыми и страшными.
— А оттого, оттого, голубок божий, — ехидно процедил убогий, — что слуги вы раболепные для плода гнилого вонючего, для деток Мишки-царя.
Мужик, нисколько не боясь расправы, прильнул к Николаю и погладил в притворном восхищении мундир, перевязи, а после зашептал, но зашептал громко и горячо:
— Надавали, надавали тебе, голубок божий, нарядов и кафтанов, да серебра насыпали, да против честного народа грамоту. А от кого получил? — Шёпот его становился громче, переходя в визг. — От кого?! От порушителя истинной веры! Осквернителя, от потомков его и друга его ближайшего, мерзкого Никонки-христопродавца!!!
— В обряде мы с тобой расходимся, но веруем одинаково. В Христа. — Николай примирительно поднял руки.
— В антихриста, в антихриста веруете! Ибо срамным кукишем креститесь и дым изо рта пускаете, аки злого духа из задницы! Так кто вы есть?!! Кто?!!
— Ну, будет собачиться. Скажи лучше, что ты здесь делаешь.
— А не твоего умишки дело, не твоего умишки, не твоего! — Юродивый запрыгал вокруг Николая.
— А что это за раскопы?
— А могилки! Могилки, могилки! Для еретиков проклятых! Для их приспешников, для их помощников! Для вас, ребятушки!