И Федя даже не думал бороться за лидерство, уйдя, как и многие вокруг в себя.
Но четыре дня назад Софу забрали наверх, и как-то само собой вышло, что он остался за старшего.
Пришлось вылезать из своего уютного кокона и заботиться об остальных.
Поначалу он старался делиться с каждым ребенком своей и так невеликой порцией, но быстро перестал.
Сначала он почувствовал, что начал слабеть. А потом тот самый Вулич попытался отобрать корку хлеба у двух близняшек-шестилеток.
И Феде тогда еле-еле хватило сил, чтобы одолеть упитанного мальчика.
После того, как Федя умудрился разбить Вуличу нос и вернул отобранную краюху сестрам, его жизнь поменялась.
Засыпал мальчик Федей, а проснулся Фёдором.
Утешал кого словом, кого делом. Следил за наглым и вечно голодным Вуличем. Придумывал для ребятишек тихие игры.
Тихие, чтобы не привлекать внимания надзирателей, которые с удовольствием пускали в ход свои кнуты.
А ещё Фёдор был занят тем, что пытался оторвать от пола толстую и длинную щепку.
Его пальцы уже распухли, местами гноились от заноз и нестерпимо болели, но он упрямо царапал прохудившийся пол.
Он не знал, куда увели Софу, но что-то глубоко внутри подсказывало, что оттуда не возвращаются.
Были ли это пробудившиеся в стрессовой обстановке звериные инстинкты или пробудилась кровь рода — Фёдор не знал.
Он знал одно — когда придут за ним, он воткнет щепу в горло надсмотрщику и попытается сбежать вместе с детьми.
— Фёдор?
— Все будет хорошо, — мальчик вынырнул из своих мыслей и посмотрел Вуличу в глаза. — Нас ещё немного попугают и вернут домой.
— Правда? — обрадовался Вулич, а следом за них и остальные дети.
— Правда, — с тяжелым сердцем соврал мальчик.
— Смотрите, тень! — неожиданно крикнула Маша, кудрявая девочка лет восьми.
— Тише ты! — шикнул на неё Фёдор, с опаской оглянувшись на дверь. — Собака может пробежала.
— Наверное, — расстроенно согласилась Маша и снова уставилась в узкое окошко, расположенное под потолком.
Откуда в подвале появилась Маша и ещё двое мальчуганов, которые тёрлись вокруг неё Фёдор не спрашивал.
Боялся пробудить нехорошие воспоминания про похищение.
Да уж, если они выживут, эти воспоминания будут преследовать их в кошмарах всю жизнь!
«Если выживем», — мысленно повторил Фёдор и побрел играть с сестрой.
По идее, до ужина и вечернего унизительного осмотра у них есть пять-шесть часов. Достаточно, чтобы проголодаться, но недостаточно, чтобы смириться с происходящим.
Главное, чтобы не пришли раньше, как за Софой.
Ну а если придут… у Фёдора был припасен сюрприз как раз для этого случая.